Следующая * Предыдущая

***

Утром Андрей встал первым, принял душ, побрился, оделся и спустился на кухню.

Катя тоже встала пораньше, привела себя в порядок и уже спускалась по лестнице, когда услышала голос Жданова.

Он говорил по телефону, по голосу и тону девушка поняла, что с отцом… Весь его вид говорил о том, что решение принято и сейчас предпринимаются шаги по его воплощению.

Как Катя любила такого Андрея — деятельного, энергичного, умеющего отстаивать своё мнение и доказывать правильность избранного им пути.

«Если он так оживлен, значит принятое решение не гнетет его. Наверное Андрей действительно нашел лучший выход из этой запутанной ситуации. Сейчас девочки спустятся, и он его озвучит… Стоит ли мне находиться здесь при этом разговоре? Не уверена…»

Катя подошла к Жданову, клюнула его в щеку и быстро отстранилась.

— Ты принял решение. Я права?

— Да, Катюша. Принял. Вот сейчас, за завтраком, я его и озвучу…

— Давай помогу тебе накрыть на стол и пойду прогуляюсь.

— Ты не останешься поддержать меня?

— Не думаю, что это удачная идея. Каким бы правильным для всех и щадящим не было твоё решение, девочкам будет не очень приятно моё присутствие. Я буду в саду. Давно не валялась в гамаке с книжкой, — она виновато улыбнулась, как бы прося прощение за своё «дезертирство».

— А кто виноват, что давно? Кто убегал от меня?

— Все-все… Давай сделаю твои любимые гренки, хочешь?

— Очень! Я ведь так по вам соскучился… — по тебе и по твоими гренкам, — и Андрей счастливо засмеялся, — А потом… Ты ведь останешься помочь мне убраться на даче? Отправим их к… обдумывать моё решение, а я тебе все подробненько расскажу-у-у…

— Что-то ты сегодня чересчур активен и явно перевозбужден. Я опасаюсь тебя такого, — усмехнулась Катя, — Посмотрим по-обстоятельствам. Хорошо?

— О-о-х, обстоятельная ты моя! — Жданов хотел было обнять свою девочку, но Катя так стрельнула глазками, что он отступил и только растерянно развел руками, — Ну что такого предосудительного на этот раз я хотел совершить?

— Не ерничай! Давай готовить завтрак! Сейчас девчонки спустятся.

***

Импульсивный и порывистый Жданов всегда был человеком действия. Приняв решение, он сразу же приступал к его претворению в жизнь, а ненужное затягивание процесса только утомляло и сбивало его боевой настрой.

Поэтому, когда все расшаркивания «по этикету» остались позади, и девушки позавтракали, Андрей решил, что самое время объявить им о своем решении.

«Именно решении! Советоваться и оспаривать его я НЕ хочу и НЕ буду!»

***

— Девчонки, я все обдумал и решил, как мы поступим, — в ответ — молчание, — Может кто-то все-таки хочет высказать свои мысли, прежде, чем я сообщу о своем решении? — решил пойти на уступку Андрей.

— Нет, уж, Андрюша, ты у нас президент — тебе и «флаг в руки», — не выдержала затянувшегося молчания Кира.

Юлианна же, зная, что поступит по-своему несмотря на все «эпохальные» решения Жданова-младшего, лишь подернула плечами, как бы подгоняя его.

— Ну ладно! Как я уже сказал, я принял решение. Надеюсь, что в целом, оно будет принято вами с пониманием. Итак, Юлианна решила сама содержать ребенка, отказавшись от моей материальной поддержки, поэтому своё агенство она не сможет покинуть на длительный срок. Это её доходы и, поэтому, она остается в Москве. Я, как и обещал, конечно же признаю твоего ребенка. Юля, от тебя только требуется подготовить несколько небольших заметок в прессе о ребенке, как о своей сбывшейся мечте и о своем нежелании связывать жизнь с любым мужчиной на постоянной основе. Упомянешь, что я настаивал на совместной опеке, и ты согласилась.

— Боишься за свою «незапятнанную» репутацию? Или это распределение обязанностей в гареме по-старшинству жен? — едко подцепила его Кира, но Андрей не отреагировал на укол и продолжил, прожигая её цепким взглядом.

— Ты, Кира… Если действительно хочешь, чтобы я признал ребенка и дал ему своё имя… Заметь, я согласен на это, несмотря на мою уверенность в своей непричастности. Поэтому, за мою уступку твоему капризу… — Андрей ухмыльнулся, но но глаз не отвел, — ты выполнишь единственное и главное моё условие… Ты очень, подчеркиваю, ОЧЕНЬ скоро поедешь к моим родителям в Лондон. И, под присмотром матери, подготовишься к родам, которые, я уверен, она организует тебе в лучшей клинике. Останешься там еще, как минимум, на два года после родов — порадуешь бабушку и дедушку, а потом мы с тобой решим, как действовать дальше.

— Значит Юлечке все: и твоё внимание и агентство сохранишь, а мне? Мне ничего?!! — заистерила Воропаева.

— Кира, успокойся! Я не собираюсь ни просьбами, ни шантажом прибегать к помощи Андрея. Разве только он сам пожелает видеть ребенка, — решила успокоить её Юлианна, но наткнувшись на полный ненависти и черной зависти взгляд, поспешила замолчать и даже встала из-за стола. Отвернулась, погладила крестик на груди и, вознеся глаза к небу, произнесла про себя коротенькую молитву-просьбу о сохранении здоровья её малышу.

— Давайте закончим эти, никому не нужные, разборки! Будет так, как я решил… Или НИКАК! — решил поставить точку в неприятном для него разговоре Андрей, — Я не откажусь от экспертизы, если кто-то из вас решит доказать мне что-то, чего я еще не знаю! — прорычал он, обращаясь, в-основном, к Кире.

«Как хорошо, что в последнюю минуту я решила поехать на своей машине! — подумала в это время Виноградова, — Ведь даже подумать страшно — оказаться сейчас с разъяренной Кирюшей в её машине! Бр-р-р…»

— Думаю, наш совместный отдых можно считать оконченным и очень плодотворным, — твердым голосом объявил Андрей, намекая девушкам, что пришло время уехать.

— Андрюш, а тебе помощь не нужна? Ну-у-у… прибрать здесь после нас, таких нерях? — решила пойти на мировую Кира.

— Нет, мне Катя поможет. Вам нельзя напрягаться, — ответил Жданов, и гостьям стало ясно, что их вежливо, но твердо выставляют за дверь, — Мы быстро управимся. Нужно еще успеть заехать домой и переодеться. Мне с утра звонил Полянский. Он организовал встречу с итальянскими партнерами. Через три часа. Опаздывать нельзя. Может нам с Катей удастся добиться более выгодных условий лизинга нового вышивального оборудования.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

На ночь Катя из предосторожности заперлась на ключ. Она не хотела чтобы кто-то из подруг пришел к ней с откровениями. Но больше всего она боялась, что захочет прийти Андрей. Такого она бы не выдержала.

Андрей и не думал стучать в дверь — он позвонил, и Катя, решив, что он удовлетворится телефонным разговором, ответила.

— Катенька, открой дверь.

— Андрюш, я уже сплю… ложись и ты.

— Я очень хочу обнять тебя, только обнять. Душа моя, ты все слышала… Не отрицай, невозможно было не услышать наши крики. Решила спрятаться от чужих проблем в свою теплую раковину с крепким панцирем, моя жемчужинка?

— Да нет… — Катя с трудом сдержала слезы.

— Ты нужна мне… рядом… Ты что, плачешь, девочка? Открой дверь, и мы друг друга успокоим…

— Знаю я твои успокоения!..

— Клянусь, приставать не буду. Мне очень-очень-очень нужно подержаться за твои ручки, почувствовать твое тепло, услышать твой голосок. Поверь, мне! По-о-жа-а-луйста!..

Катя со вздохом подошла к двери и повернула ключ:

— Только тихонько, слышишь?

— Конечно, солнышко!

Андрей просочился в приоткрытую дверь, уселся в широкое кресло возле окна и протянул руки в приглашающем жесте. Катя привычно устроилась у него в руках, подтянула коленки к груди и прижалась головкой к его плечу.

— Ну, чего там у тебя стряслось? Твоя ДУША открыта для откровений…

— Ох, милая! — Андрей выдохнул, будто пытался вытолкнуть камень из груди, — Только ты можешь меня выслушать и понять. Ведь ты моё ВСЁ, девонька моя!

— Ладно, без лирики… Хватит подлизываться, докладывай, — Катя перешла на командный стиль своего папочки и попыталась перевести разговор в привычное игриво-шутливое русло.

— Знаешь, а ведь я давно не откровенничал с тобой вот так… — Андрей блаженно вздохнул и протянул, — Тут сто-о-о-лько всего навалилось… Ну, ты же знаешь… Я совсем запутался… И моя помощница брыкается — совсем меня оттолкнула и пожалеть отка-а-а-зы-ы-ы-вается…

— Ты чего мне тут плач Ярославны устроил?

— А что прикажешь делать? Я совсем запутался… Ну… я это уже кажется говорил… И во-о-от, эта моя помощница, которая одна в состоянии разгрести и упорядочить балаган, что я по-обыкновению наворотил в своей жизни и в своей башке… заупрямилась… Жалеть меня отказывается, представляешь? — Андрей зарылся в Катину шейку и вдохнул её запах, — М-м-м-м… Кажется становится чуть легче. Чуть-чуть… Не знаешь почему? Как же ты влияешь на меня, моя волшебница! Обними  меня покрепче, пожалуйста.

Катя подчинилась просьбе Жданова. Этот, в совсем недавнем прошлом привычный ритуал придал уверенность и успокоил обоих.

— Так, не начинай… Говори, ты обещал обойтись только обниманиями и откровениями, — перенаправила Катя начавшие принимать чувственный оборот мысли Андрея.

— Да… Да… Обещал. Но потом?.. Потом ты меня успокоишь?

— Не придумывай! Договор есть договор! «Излейся» мне… — пошутила Катя, но, поймав себя на двойственном смысле такого высказывания, засмущалась.

— Я бы с удовольствием, моя девочка… излился… в тебя… О-о-х… не пинайся! Шучу я… шучу… М-м-м-м… А может ты все же подпустишь меня чуть-чуть поближе?

— Даже и не думай! Го-в-о-р-и уже! Или спать ступай!

Андрей взял себя в руки и перешел к своей проблеме.

— Ну, ты же слышала… Кира утверждает, что беременна от меня. Представляешь?! Хотя это, в принципе, невозможно! Даже технически. Даже по ошибке.

— Ты уверен? Так уверен в себе?!

— Да не в себе я уверен, а в контрацептивах, которые применяю. Да, и еще… Я всегда слежу за тем, чтобы женщина после… приняла таблетку. Ведь я никогда не теряю контроль над ситуацией… Ну, ты же знаешь… Это у меня автоматические привычки… Ну, как почистить зубы утром и перед сном…

— Может, женщины с которыми, несмотря на твои утверждения, все-же произошел такой прокол тихо самоудалялись из твоей жизни, оставляя себе ребенка на память о тебе? Андрюш, ты же не будешь отрицать, что спал с Кирой. Да и меня я не помню, чтобы ты так уж и «контролировал»… Или я просто не обратила внимания?

— Моя сладкая невинность! Ты — совсем другое дело… Тебя я просто не могу даже отпустить от себя… Разжимаю руки — и сразу ужасный вакуум образуется. Я просто обязан его заполнить нашими разговорчиками, поцелуйчиками, ну и ты знаешь чем… И потом… Мне кажется того, что я делаю, вполне достаточно, чтобы защитить тебя. Тебе не нужно волноваться…

— Даже так…

— Так, так, Катенька! И что это за скептицизм? Поверь, я очень внимательно слежу за судьбой всех женщин, побывавших в моей постели. Да и, если честно, не так уж много их было… И Юлианна в их число точно не входит. Просто… Просто узнав о её положении, я сам предложил ей своё покровительство. Ты мне веришь?

— Я всегда вам верила, Андрей Палыч, но в этой ситуации…

— Вредничаешь? Ну не дуйся! Ты же моя родная девочка. От тебя я совсем ничего не скрываю и даже не против иметь от тебя ребеночка…

Катя застыла от такого откровения, а Андрей, не придав значения вылетевшим откровениям и не обращая внимания на внезапную скованность девушки, решил продолжить и раскрыть Катюше свою тайну. Ведь ближе и проверенней человека у него не было. А после всего, что произошло, Жданову нужно было выговориться до конца.

— Катюш, милая, я точно знаю, что ребенок Юлианны — не моя заслуга. С Кирой посложнее, нужно проверить, что она там себе намудрила.

Катя тряхнула головкой, скидывая с себя оцепенение.

— Та-а-а-к… все сказанное не отменяет того факта, что я сейчас разговариваю с почти отцом двух детей, да еще от разных женщин. Ну, с таким героем действительно можно только поболтать о жизни, а то все его другие действия могут быть чреваты… зарождением новой жизни… — Катя хмыкнула, — У-п-п-с, каламбур дурацкий получился! Знаешь, я никогда не сомневалась в твоей доброте и порядочности. Ты ведь знаешь кто отец ребенка Юлианны?

Андрей задумался на минуту, а Катя взъерошила его волосы и прижала поникшую голову Жданова к своей груди.

— Знаю. Я совершенно точно знаю, что её ребенок Жданов… Это секрет, который уже много лет не дает мне покоя. Но я хочу рассказать тебе, Душа моя! Ты хочешь разделить его со мной?

— Тебе станет легче?

— Да, но все от тебя зависит.

— Я согласна, я разделю с тобой твой секрет, милый.

— Понимаешь… Моя мать… она очень впечатлительна и у неё больное сердце… Да и характер… Можно сказать, она супер-флегматик с элементами депрессии и диктаторскими наклонностями. Вот такая адская смесь — да-а-а… А отец… Отец очень энергичный мужчина, ему почти никогда не хватало того, что она может ему дать. Но и расстраивать маму он не хочет.

— Понятно… Ищет проверенных женщин, не желающих серьезных отношений и умеющих держать язык за зубами. Тогда понятно почему Юлька. Она именно такой тип. Она — разумная женщина, и, насколько я знаю, не связывается с женатыми. Да еще и с твоим отцом… А ему известно о ребенке? И почему ты, а не он должен признать его своим?

— В случае с Юлианной это немного не так, как кажется. Она с ним и не связалась, — вздохнул Жданов, — Он сам привязал её к себе. Папа заприметил её еще на моём выпускном в университете. И до сих пор, несмотря на мои увещевания и уговоры, не смог или не захотел завершить эти отношения. А Юлька, Юлька действительно его любит. Или любила…

И вот все обернулось таким образом… Оказалось, что не такой уж мой папочка мягкий и пушистый. Он сразу заявил, что не собирается признавать ребенка и послал Юльку на аборт. Я её еле в чувство привел. Сама понимаешь, известие о молодой любовнице и факт появления внебрачного ребенка могут губительно отразиться на здоровье мамы. Да и общественное мнение не стоит сбсрасывать со счетов. Для моего отца это все не пустой звук, — Андрей тяжело вздохнул и, обхватив Катюшу за талию, еще сильнее прижал её к себе, — А я — шалопай. Обо мне и так всякие легенды ходят… Поцелуй меня, по-жа-лу-й-ста… — он почти молил, и Катя сдалась.

Она обхватила своими ручками его щеки и легкими поцелуями прошлась по лбу, векам, скулам Андрея. Приблизила губы к его рту чуть дотронулась ими уголков губ. Чуть отодвинулась и со всей накопившейся нежностью прижала поникшего мужчину к своей груди.

Катя положила подбородок на макушку Андрея и спросила:

— Андрюш, а что с Кирой?..

— Не знаю я… Не знаю… Все это так не вовремя! Понимаешь, я не могу нарушить данное Юлианне слово. А Кира настаивает на моем отцовстве. А я уверен, уверен, что не мог так лохануться! Но, черт его знает, всегда существует какая-то мизерная вероятность, ноль-ноль десятых процента. А если все-таки я? Мне не хочется быть мерзавцем и потребовать проведения генетической эскпертизы. Это уж слишком цинично и бездушно, даже несмотря на мою уверенность в своей правоте. И, вообще, я не такой, ты же знаешь! — занервничал мужчина.

— Знаю, конечно знаю. Не невничай, я тебе верю. Но ситуация сам понимаешь… Да и репутация компании может пострадать. А мы только-только начали поднимать голову. И как ты собираешься из всего этого выплывать?

— Душа моя, одно могу сказать точно: только с тобой мне хорошо, только с тобой спокойно! Только рядом с тобой и с тобой я в состоянии принять хоть какое-то разумное решение. Ведь мы с тобой две половинки, ведь правда, Катюш?

— Правда правда,.. — что еще она могла сказать ему. Что вместо того, чтобы протянуть руку помощи, собирается бежать куда глаза глядят от непереносимой боли и сознания, что им не быть вместе, — Ш-ш-ш-ш… успокойся, ты что-нибудь придумаешь. Ты же всегда находишь выход из самых щекотливых и запутанных ситуаций. К сожалению, в данной ситуации я тебе не советчик. У меня же совсем нет опыта в таких делах. Придется тебе, Андрюша, собраться, подумать и принять решение самому. Ты только помни, что от этого решения зависят четыре жизни — Юлина, Кирина и их детей. Да и твоя, тоже…

— А твоя? Твоя жизнь зависит?

— Моя? Сейчас не время думать обо мне. Ты только помни. Я при любом раскладе всегда буду на твоей стороне, потому что верю тебе, верю в тебя… Я верю, что ты не способен на подлость и, поэтому, примешь очень правильное и разумное решение.

Андрей прижался к ней еще крепче и затих, потом горячо тихонько прошептал:

— А я все равно буду думать и о тебе — ВСЕГДА! Ты тоже помни это! — он тяжело вздохнул и прижался к Кате еще сильнее. Ей пришлось даже задержать дыхание и чуть разжать его руки.

— Что, сильно схватил? Прости! Так бы и сидел всю жизнь. Не прогоняй меня сегодня…

Волна нежности и возбуждения поднялась и отозвалась покалыванием в сосках и тянущей болью в животе, но Катя переборола себя.

— Нет, так нельзя! Андрюш, тебе нужно пойти в свою спальню. Девочкам будет очень неприятно узнать, что ночь ты провел у меня в спальне. Будь благоразумным. Хочешь, я тебе сделаю теплое молочко с медом, чтобы лучше спалось. Пойдем на кухню.

— Лучшее моё снотворное — это ты! Ну ладно, права, права, как всегда… Пошли, — проворчал Андрей, послушно встал и поплелся за Катей на кухню.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

Катя раскладывала вещи в отведенной ей комнате на втором этаже загородного дома Ждановых-Воропаевых. В дверь постучали.

— Войдите! — крикнула девушка, уверенная, что это Кира или Юлианна, она обернулась… — в дверях стоял Андрей.

— Привет, — сказал он, закрывая за собой дверь, — Я зашел убедиться, что у тебя все в порядке.

Катя слегка улыбнулась.

— Здесь есть все, что мне нужно, — заверила она, с досадой осознавая, что не может справиться с нервной дрожью, — И, к тому же, вот-вот ко мне должна зайти Кира. Тебе лучше уйти.

— Девчонки еще не готовы. Я проверил, — бесстрастно сообщил Андрей, проигнорировав её откровенное нежелание к тесному общению, — А ты готова?

— Вполне готова, — ответила она с вызовом, пряча глаза от слишком откровенного взгляда Андрея, — Может ты считаешь, что я одета недостаточно презентабельно для ужина в твоем загородном доме…

— Разве я сказал, что мне не нравится твое платье? Ты выглядишь великолепно, — И добавил чуть изменившимся голосом, — Для меня ты всегда прекрасна, Катюша. Ведь ты это знаешь…

— О да, разумеется! — Катя постаралась вложить в свои слова как можно больше сарказма, но Андрей продолжал жадно рассматривать ее, и гипнотический взгляд его потемневших глаз кружил девушке голову.

Джинсы и свитер грубой вязки с распахнутым воротом, через который просматривалась футболка того же цвета, сидели на Жданове великолепно.

«Андрюша во всем, что не наденет, был есть и будет лакомым кусочком, соблазном… М-м-м-м…» — Катя прикусила губу, осознав, что все это время сама чересчур пристально разглядывает его. И, чтобы избавиться от «неправильных и неправедных» мыслей, она порывисто отвернулась, схватила цепочку с кулоном-ангелом, подаренную Андреем, и попыталась застегнуть её. Бесполезно — цепочка выскользнула из дрожащих пальцев. Андрей проворно поднял ее с ковра.

— Дай-ка я, — сказал он негромко, и Катя, понимая, что сама не справится, уступила.

Его теплое дыхание щекотало разгоряченную кожу, и пустячная возня с непокорной застежкой превратилась в нестерпимо чувственное действо.

Катя задрожала, когда пальцы мужчины словно ненароком коснулись ее шеи.

— Тебе не нравится? — шепнул Андрей.

— Не понимаю, о чем ты…

Он нежно провел пальцами по ее шее.

— Успокойся, — сказал мягко, — Не стану же я набрасываться на тебя прямо сейчас…

— Как будто я бы тебе позволила, — хрипло пробормотала девушка и попыталась отстраниться от настойчивых пальцев, но безуспешно.

— Хочешь проверить? — насмешливо осведомился Жданов, — Проведя пальцем по ее пересохшим губам, Андрей вкрадчиво добавил, — Поверь, Котенок, это будет не так уж трудно.

Катя широко раскрыла глаза и, с трудом справившись с голосом, спросила:

— Ты ничего не перепутал? Эти слова ты должен говорить Кире, которая считает, что ты пригласил ее сюда, как любимую женщину, — и не удержалась от вопроса, — Интересно, какие такие ваши отношения дали ей повод для таких выводов?

— Язва, — нежно проворковал Андрей, — Мы-то с тобой знаем, ДУША моя, что это не так, — прошептал он, губами касаясь шеи девушки. Катя вздрогнула, ощутив на коже его дыхание, — Боже мой, как было бы сладостно и просто восхитительно… Но… я этого не сделаю. Честно-честно…

— Чего не сделаешь? — Катя твердо решила сопротивляться, если Андрей вздумает заключить ее в объятия, но совершенно не была готова услышать его чувственный шепот.

— Я не оставлю на тебе свою метку. Пока… — Андрей с сожалением выпрямился, и взгляд его скользнул по Катиной груди, — Придется искать другой способ…

— Такой, как с Кирой? — напряженно перебила Катя, и Андрей, выругавшись вполголоса, отдернул руку и отступил.

— Что ж, ладно. Я знал, что не стоит привозить их сюда, но не видел другого способа выманить тебя…

— И не ошибался!

— Словом, мне придется поломать голову над тем, как избавиться от этой проблемы, — продолжал он как ни в чем не бывало, — А пока… Что ж, думаю, ты вправе меня осуждать.

Катя в упор взглянула на него и воскликнула:

— Неужели ты и впрямь не понимаешь?! Мне наплевать на твои отношения с Кирой или с другой женщиной! Мне наплевать, здесь они или нет! Я просто не желаю иметь с тобой никаких отношений, кроме рабочих! Вы президент, Андрей Палыч, я — ваша помощница, и этим все сказано!

— О да, конечно!.. — Андрей окинул ее насмешливым взглядом, — Оттого-то ты вся трепещешь, как молодой олененок, стоит мне коснуться тебя. Не обманывайся, дорогая. Тебя влечет ко мне. Ты хочешь меня… так же сильно, как я тебя.

— Нет!

— Да! Да-да-да… — Андрей вновь шагнул к ней, провел ладонью по волосам и чуть заметно усмехнулся, увидев в глазах Кати отражение собственной страсти, — Я мечтаю о тебе, Катюша, — прошептал он хрипло, — Все время мечтаю… Я хочу запустить пальцы в твои волосы, гладить их, вдыхать их запах. Хочу видеть, как они рассыплются, когда ты склонишь голову на моё плечо… Хочу сжимать тебя в объятиях, нагую, и чтобы никто и ничто не разделяло нас. Хочу чувствовать тебя всю-всю, как прежде. Хочу, чтобы ты смотрела на меня своими влажными и огромными от страсти глазами. Хочу, чтобы ты снова стала моей, только моей, ДУША, и ничто, и никто меня не остановит!

Катя молчала, не в силах вымолвить ни слова. Какое там — она едва дышала. Жаркий шепот Андрея вызывал в ее воображении нестерпимо яркие и соблазнительные образы. До чего же он искусен. Как ловко, даже не касаясь, одними лишь словами, пробуждает в ней страсть! Ни объятий, ни поцелуев не нужно, чтобы разжечь это пламя, — оно уже полыхает в крови, и голова идет кругом…

«Спокойно, Пушкарева! Вспомни — он отец двоих детей от двух женщин… Ну и что?!. Стоп-стоп-стоп!.. что-же это такое?!! Нужно остановиться и немедленно!»

— Уходи, — с усилием вымолвила она.

Жданов небрежно пожал плечами и направился к двери, бросив на прощание:

— По-моему, не важно, во что ты одета. Я и в мешковине разгляжу свою самую желанную, самую прекрасную и обворожительную женщину.

У Кати снова перехватило дыхание. И зачем она только поддалась уговорам Юлианны… ведь знала же, что добром этот визит не кончится.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

— У меня есть новость. Представляешь, Андрей решил вспомнить чудесные денечки и пригласил нас к себе на выходные! — Виноградова как всегда искрилась энтузиазмом, — Только наше трио и он!

«Только не это!» — мысленно ужаснулась Катя.

— Ты… ты имеешь в виду загородный дом Ждановых и Воропаевых? — слабым голосом уточнила она, стараясь не выдать своего замешательства.

Отвертеться от этого «мероприятия» никак было нельзя — разве что напрямую высказать Юлианне, что она думает об Андрее, о них с Кирой, и о его приглашении.

«Какой же он наглец! Какой лицемер! И как жаль, что Юлианна беременна,.. — ведь я просто не решусь сказать ей, что знаю всю правду…»

— Ты ведь поедешь, правда? — взмолилась Юлианна, — Вот увидишь, тебе там понравится! Представляешь, Жданов нас пригласил! Ведь на эту дачу вход только по специальной лицензии! — засмеялась она, намекая на прошлые романы Андрея.

«Да уж, знаю. И даже получила такую…» — Катя подавила тяжкий стон, — Ох, Юлианна…

— Ну не будь дикаркой! Будем считать, что ты согласилась! — ликующе объявила подруга, — О! Я просто жду не дождусь! Два выходных с Андрюшей — чудесный сюрприз! Пообщаемся, подышим воздухом, отдохнем, отоспимся! Ты успеешь собраться?

— Если мне вообще стоит ехать… — пробурчала Катя, хорошо понимая, что подруга может объяснить ее дурное настроение в лучшем случае обычной застенчивостью, а скорее всего — занудством «сухарихи-финансиста».

— Он предложил заехать за тобой…

«Конечно, напрямую он мне такое сказать боится — гаубицу заслал для надежности!»

— …А мы с Кирой поедем на её машине, — продолжала планировать Юлианна, — Ведь со всеми нашими нарядами и едой на два дня мы никак не поместимся в его джипе, — Виноградова скорчила гримаску, — Катя! Катюш, надеюсь, ты не собираешься испортить нам всю «малину»? Ха-ха-ха!.. — поймав сконфуженный непонимающий Катин вгляд, подруга еще больше развеселилась и пояснила, — Каламбур* случился: ведь Малины там, как раз, и не будет — Роман Дмитрич из списка посетителей на этот раз удален. Представляю, как он обижен!

— Так-то оно так, но…

— Я просто… к слову, по-моему, он нам ТАМ и ни к чему.

— Вовсе нет! — с жаром возразила Катя, ты же знаешь Малиновский — лучший друг Андрея, и я считаю, что он не может быть лишним, особенно на отдыхе… Он очень забавный.

— Слышал бы тебя мачо-Малиновский! Подобрала же словечко — «забавный»! Сказала бы еще «нежный и пушистый»… — хмыкнула Юлианна, представив себе красавчика, любимца моделек всех возрастов, расцветок и размеров, Малиновского в костюме балаганного шута, — Следующий показ нужно будет сделать «ярмаркой моды» и запустить туда скоморохов с Малиновским во-главе. Как тебе идейка?

— С этим к Жданову… — совсем загрустила Катерина, — «Это он у нас массовик-затейник!»

И чем больше расписывала подруга прелести Ждановской дачи и предстоящего отдыха, тем сильнее одолевали Катю дурные предчувствия. А когда к их разговору присоединилась Кира, девушке, показалось, что она явственно слышит, как в мозгу той лихорадочно вырабатывается план под кодовым названием «женить на себе Андрея Жданова».

Поневоле Катя задумалась: «Почему же на самом деле Кира так стремится стать женой Андрея. Вправду ли она любит его? Или решила забеременеть главным образом ради престижа? Так или иначе, а Кира беременна — и Андрею придется расплачиваться за свое легкомыслие. Что будет, когда Кирин план сработает, и он согласится узаконить их отношения ради ребенка?.. А если и Юлианна, несмотря на все её уверения в обратном, вдруг решит, что формального признания ребенка Андреем ей недостаточно, и захочет — на вполне законных основаниях — получить фамилию Жданова?.. О-о-о! Об этом лучше не задумываться!»

Андрей оказался в очень трудной ситуации. Перед ним, как перед Ильёй Муромцем краеугольный камень и три дороги… Либо жениться на Кире и признать ребенка Юлианны, либо жениться на Юлианне и признать ребенка Киры, либо остаться холостым и признать обоих детей. Четвертая дорога — повернуть назад: стать подлецом и не признавать ни одного ребенка. Андрей, несмотря на ветренность, не такой. Да и отрезал он себе этот путь, пообещав Юлианне стать отцом её ребенку.

И, даже если Жданов и останется холостым, он не сможет поддерживать постоянную связь с еще одной женщиной — дети будут отнимать у него слишком много сил и времени. Значит Кате вообще нет места в таком раскладе. Впрочем, и такой исход казался Пушкаревой равно отвратительным.

Наверное поэтому, чтобы до конца выяснить позиции всех сторон в этой поистину абсурдной ситуации, Жданов и решил встретиться со своими женщинами за городом. А Катю — наперсницу, друга и привычно-надежного советника, он просто обязан был иметь рядом для поддержания ясности ума и хоть какого-то душевного равновесия.

От всех размышлений у Пушкаревой разболелась голова, и Катя, пользуясь занятостью Андрея, пораньше ускользнула домой. Красный диванчик, на который она заберется ногами, даст ей знакомое с детства ощущение тихой гавани, а чашка теплого молока, поданая заботливыми руками мамы принесет облегчение и поможет заснуть.

* Каламбу́р (фр. calembour) — литературный приём с использованием в одном контексте разных значений одного слова или разных слов или словосочетаний, сходных по звучанию. В данном случае — частный случай каламбура — игра слов.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

Андрей мучился из-за разлада с Катюшей. Работа осталась единственным, что их объединяло — и Жданов-младший, подойдя к проблеме со свойственным ему максимализмом, стал настоящим трудоголиком. Катя, как всегда, помогала ему чем могла, и в эти, проведенные вместе за решением рабочих вопросов часы, он чувствовал себя по-настоящему счастливым.

Жданов по-братски опекал Юлианну, а в поисках сексуальных разрядок снова вернулся к Кире, поражая окружающих своим постоянством.

Казалось, все и вся вернулось к исходной точке: Юлианна была для Жданова жилеткой, Катя — соратником по работе, а Кира — женщиной, согревающей постель. Правда, у Андрея пропало стремление к устройству совместных вечеров, его устраивало общение с каждой из своих подружек по-отдельности. Потеряв объединяющую основу — Андрея — трио его девочек распалось. Кира с Юлианной иногда еще гуляли вместе в ближайшем к зданию фирмы сквере. Правда, Юлианна так и не решилась признаться Воропаевой в своей беременности, как и Кира не спешила обрадовать Андрея сообщением об его отцовстве.

Кате вполне хватало общения со Ждановым на работе. Стараясь справиться с обоюдным влечением. Катя планировала рабочий день так, что все время, от звонка до звонка, и больше, была забито решением производственных вопросов, общением с клиентами и поставщиками, написаниями отчетов и планированием развития компании. Благо, шумный успех последнего показа способствовал этому. Попав поздно вечером домой, Катя с трудом заставляла себя принять душ, под мамины причитания запихнуть что-то в рот, и без сил валилась в постель.

***

Как-то днем, выкроив полчаса на обеденный перерыв, Катя спустилась в любимое кафе. Она уже допивала свой сок, собираясь уйти, но услышала за соседней перегородкой голос Юлианны:

— Кирюша, так нельзя! Андрей должен знать о твоем положении. Не можешь же ты все время скрываться. Еще месяц-другой, и животик уже будет виден.

— Юля, пойми, я не хочу сознаваться. Боюсь его реакции. Я хочу подождать, пока ребенок не начнет двигаться.

— Ты не права, дорогая. Но это твоё решение, и я не собираюсь его оспаривать. Только знай, чем дольше ты будешь тянуть, тем больше разозлишь Андрея. Я устала тебе повторять, он не монстр и не потребует от тебя крайних мер по прерыванию беременности, если ты так уверена в своем решении оставить ребенка.

— Да, я уверена!

— Ну… Это твоя жизнь… Только мне кажется, что ты выбрала неверный путь. И это не заставит Жданова жениться на тебе. Постой… Постой… А может ты не уверена в его отцовстве?

— Отец ребенка Жданов! И это на все сто процентов! — сказала с нажимом Кира, а про себя подумала: «Жданов… Ну точно, Жданов! А вот остальные анкетные данные выяснять не обязательно, да и незачем…»

Катя застыла от услышанной новости: «Вот это да! От Киры всегда можно было ожидать экстравагантной выходки, но такое! И Андрей ничего не знает! — девушка расплатилась и тихонько вышла из кафе, — Нужно ли все рассказать ему?» — этот вопрос вгрызался в мозг и сердце, но Катя не могла найти правильного ответа.

***

Юлианна давно убежала по своим делам, и Кира все сидела над остывшей чашкой кофе и раздумывала над ребусами, возникшими в её жизни.

После пикника, устроенного Юлианной на даче, Андрей довез её до подъезда и уехал со своей Катенькой. А Кира… Кира почувствовала себя как никогда одинокой и брошенной. Это чувство, полностью захватившее её после гибели родителей, стало постепенно исчезать, благодаря поддержке Ждановых-старших и Андрея. И вдруг накатило с новой силой и отозвалось такой болью, что стало трудно дышать.

Девушка выпила уже два бокала вина, но напряжение не исчезало. Тогда она прибегла к испытанному средству — звонок Маргарите и душевная беседа помогали всегда.

Павел тоже с особой нежностью и пониманием относился к младшей дочери Воропаевых. Он всегда хотел еще детей, но роды Андрея сильно подорвали здоровье Маргариты. И Ждановы, удовлетворившись рождением наследника, решили не рисковать еще раз.

Все дети Воропаевых были, как родными в доме Ждановых, а Кира отвечала им самой настоящей дочерней любовью, иногда даже вызывая ревность у своих родителей к друзьям.

***

Дома был только Павел Олегович, Маргарита уехала на несколько дней в загородный дом. Он с готовностью отозвался на призыв, и уже через полчаса звонил в дверь Кириной квартиры.

Павел сразу заметил опухшие от слез глаза и покрасневший носик Кирюши. Как в детстве, подхватив её на руки, он уселся в глубокое кресло и стал нашептывать успокаивающие слова. Кира свернувшись калачиком в таких знакомых объятьях, стала потихоньку успокаиваться и расслабляться.

— Что случилось у моей маленькой девочки? — заботливо поинтересовался Павел, — Доверься мне.

И Кира снова горько расплакалась и сквозь слезы стала жаловаться на свое одиночество, на отношение к себе Андрея, на невозможность найти подходящего, заботливого, надежного мужчину, на образовавшийся вокруг нее вакуум. А Павел прижимал её к себе все крепче и крепче и шептал на ушко уверения в том, что защитит свою девочку от плохих людей, возьмет на себя решение сложных жизненных вопросов, что с ним она может расслабиться и перестать бояться жизни, что он позаботится о ней и защитит свою Кирюшу от всех бед. Он вселил в сердце молодой женщины ощущение уверенности и покоя, дал почувствовать себя в безопасности.

Кира прижималась к мужчине все сильнее, словно под действием гипноза. А Павел своими нашептываниями и поглаживаниями окутывал её паутиной совсем не отцовской нежности.

Фигурка у Киры была, как у девушки-подростка: с маленькими грудками в виде чуть выступающих из-под майки бугорков, с узкиими бедрами, и упругой попкой. Естественный аромат юности и свежести молодой женщины возбудил пожилого мужчину. Это вызывало у него непреодолимое страстное желание, и он повиновался своим инстинктам. А Кира, продолжая сидеть у него на коленях, уже начала покачивать бёдрами и делать ритмичные движения, как бы приглашая к продолжению.

Павел аккуратно и нежно обнял ее за талию. Кира не сопротивлялась, напротив, она вдруг стала сильнее прижиматься к нему и водить своей попкой из стороны в сторону. Развернув ее лицом к себе, Жданов-старший притянул Кирюшу к своей груди и нежно поцеловал в губы. Потом углубил поцелуй, словно стараясь выпить ее всю, до дна. Девушка, обмякнув и расслабившись, будто опомнилавь и чуть отшатнулась, а затем, под расслабляющими поглаживаниями, сама впилась в его рот, водя язычком, двигая губами. А Павел, почувствовав, что она готова пойти до конца, взяв Киру на руки и понес в спальню.

Он ласкал ее маленькие, почти детские грудки, такие нежные, и ставшие от поглаживаний еще более упругими. Чувствовалось, что девушка вся горит от желания отдаться. 
Павел лег рядом, продолжая ласкать, целовать.

Само осознание своей женской власти над взрослым солидным мужчиной приятно щекотало Кирино сознание и от этого она заводилась еще больше. А Павел никуда не спешил — за свою жизнь он был даже пресыщен такого рода удовольствиями, и теперь не гнался за их количеством… Важнее стало качество и послевкусие от общения с женщинами. А тут такой подарок — Кирюша давно, еще при жизни Юрия, щекотала нервы старого ловеласа, и если бы не её отношения с Андреем, Павел нашел бы к этой девочке-женщине подход.

Он делал все уверенно, как гурман смаковал каждую фазу любовной игры и чутко следил за реакцией своей девочки. Видеть ее удовольствие было для него не меньшим наслаждением, чем получать удовольствие самому.

Когда утром Кира проснулась, Павла Олеговича уже не было. Девушка совершенно не жалела о свершившемся. Все произошедшее казалось таким естественным  — это было приятно и просто здорово. Вновь появилась уверенность в себе, и она была от всей души благодарна своему второму отцу за понимание и поддержку.

***

Как оказалось, их встреча не прошла без последствий. Сообщать о своей беременности Павлу Кира не собиралась. Она не хотела вносить разлад в его отношения с Маргаритой, которую очень любила, но и избавляться от такого неожиданного подарка не собиралась.

Кто-то должен был стать отцом её ребенку. И, вот, жертва выбрана — теперь придется Андрюше расплачиваться за промах отца и за нанесенную ей, Кире Воропаевой, обиду. Это удобно во всех смыслах. Даже если он и пожелает провести генетическую экспертизу, ребенок окажется «его».

***

После долгих раздумий и терзаний Катя решила не вмешиваться и предоставить решение всех вопросов Кире и Андрею.

«В конце-концов это их жизнь и, если верить Кире, их ребенок. Какое право я вообще имею вмешиваться и высказывать свое мнение. Ведь ребенок, пусть и не родившийся — это живое существо и уже имеет свои права.»

Но на этом Катины встречи-совпадения не закончились. Будто кто-то невидимой рукой вел её в места, где раскрываются тайны.

На следующий день, выйдя из банка с очередной встречи по выплате кредитов, Андрей и Катя поехали по своим делам. Андрей — в фирму-производитель фурнитуры, а Катя — в «ЗимаЛетто». Девушка решила воспользоваться случаем — погода была хорошая, и она позволила себе небольшую передышку. Катя вышла из автобуса на две остановки раньше и медленно пошла в сторону здания фирмы.

Она рассеянно смотрела по сторонам, автоматически анализируя и подмечая поведение прохожих. После уроков Андрея это вошло у неё в привычку, стало своеобразной игрой-тренингом и отличным способом отвлечься от рабочих проблем.

Краем глаза Катя увидела Юлианну, выходящую из женской консультации.

«Неужели она сопровождает Киру?»

Но Кира следом за Виноградовой не вышла, а Катя приблизилась довольно близко, чтобы услышать разговор Юлианны по телефону.

— Андрюш, я вышла… Все в порядке. Врач сказала мне, что все развивается, как по-написанному. Еще пару недель, и можно будет увидеть, кто там притаился, представляешь!.. Нет, ты не пойдешь со мной. Не придумывай! Я потом тебе все расскажу. Андрей Жданов, ты слишком меня опекаешь, я взрослая девочка!.. Все-все, я побежала, — она засмеялась, — ну не побежала, папаша — пошла, тихонечко пошла… Слушаюсь!

«Как? И Юлианна? Андрей-Андрей! Что же ты наделал! — Катя задохнулась от боли, пронзившей грудь, — А ведь Кира не знает, какой сюрприз её ожидает! Ну, девчонки, вы даёте! И что вдруг случилось с таким осторожным Андреем? Ведь до сих пор ни одного прокола не было… Да, Андрей Палыч… что-то растеряли вы свою бдительность! Или слишком понадеялись на порядочность партнерш? Теперь придется гарем организовывать. Я Вам, уважаемый шеф, в этот раз помогать не буду, сам выкручивайся! Как хорошо, что я не пополнила ряды его беременных подружек! Но как себя вести с ним?! Я не смогу долго врать и играть в неведение…»

***

Андрей, остро чувствующий состояние своей ДУШИ, сразу заметил её терзания, но добиться объяснения Катиным метаниям не смог. Она обходилась какими-то незначительными отговорками, чем вызывала у Жданова еще большее волнение и подозрения.

Вообще, все его девочки в последнее время были какие-то нервные и дерганные, и это мешало Андрея нормально работать. Нужно было выводить всех их из этого состояния — Жданов решил устроить себе и им расслабляющие выходные на даче, о чем и поведал Юлианне.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

Засиделись допоздна — нужно было подготовить документацию для встречи с важными заказчиками, и Андрей вызвался отвезти Катю домой.

Девушка уже собиралась выйти из машины, когда Андрей, перегнувшись через неё придержал дверь и наклонился к ней. Его губы мягко коснулись ее испуганно приоткрытых губ.

«Так нельзя, нельзя! — твердила она себе, — Андрей не должен целовать меня. Если я позволяю себе и ему так забыться, мы никогда не сможем поддерживать дружеские отношения. Ну почему меня так тянет к нему? Это же ненормально! У наш дружба, душевная, близкая, но дружба!»

Сопротивляться Жданову оказалось куда труднее, чем она себе мысленно представляла.

Андрей целовал Катю, и в его широко открытых глазах разгоралось пламя страсти.

— Сладкая моя, — шептал он хрипло, и его поцелуи, поначалу бережные и легкие, становились все напористей, все глубже и жарче.

У Кати кружилась голова. На один преступный и краткий миг она позволила себе забыться и ответила на чувственный призыв его властных губ. Поцелуи Андрея пробудили в ней пямять о чудесных вечерах, и Катя, вопреки воле и рассудку, наслаждалась этим. Она с трудом нашла в себе силы и, призвав остатки здравого смысла, с глухим мучительным стоном вырваться из объятий Андрея. Распахнув дверцу машины, девушка выскочила на тротуар и, даже не обернувшись, опрометью бросилась к подъезду. Это было похоже не на «позиционное отступление», а на беспорядочное бегство перед «преобладающими силами противника».

Андрей даже не попытался догнать её, только со всей силы стукнул по рулю, опустил голову и застыл от осознания своей беспомощности. «Катенька, девочка, я не могу без тебя! Как же мне донести до тебя свои чувства, ДУША моя?!»

Катя всю ночь проворочалась в постели, снова и снова раздумывая над ситуацией… И винить ей было некого — разве что саму себя, поэтому и решение она должна была принять сама…

Утро не принесло облегчения. Она заснула лишь под утро, совершенно выбившись из сил от своих невеселых мыслей, а проснулась с будильником — совершенно разбитой, с припухшими глазами. Обрадовало лишь то, что родителей не было дома и они не приставали с вопросами. Но, все равно, через час предстояло столкнутся лицом к лицу с Андреем, а Катя понятия не имела, какими глазами взглянет на него и что ему скажет.

По дороге на работу она все же сумела убедить себя, что изрядно преувеличила значение вчерашних событий. Господи, да Андрей всего лишь поцеловал ее! Он даже не пытался пойти дальше. Но, все равно — для неё проще и безболезнее всего было бы немедленно уволиться. Так, она хоть сохранит чувство собственного достоинства. А Андрей справится сам — компания сейчас развивается стабильно, даже с опережением их прогнозов, и её, Катина, помощь уже не так необходима. И пусть Андрей удивляется и возмущается её предательством… Это все равно лучше, чем чувствовать его умоляющие о прежней близости взгляды и мучиться, постоянно сдерживая себя от ответных порывов.

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

Юлианна решила не затягивать разговор и, как и договорилась с Андреем, позвонила и пригласила Киру в кафе «Вилли-Вонка» на Проспекте Мира.

Сегодня у Виноградовой даже было настроение оценить волшебно-сказочную обстановку кафе. Залы выглядели, словно детские комнатки с картинки, и это как нельзя лучше подходило к «радостной» новости, которую она собиралась сообщить Кире. Подруги зашли во второй зал, для взрослых, тот, что дальше от входа — в нем можно было спокойно уединиться с кофе или чайничком чая. От фирменного блюда кафе — горячего шоколада — девушки отказались сразу. Но здесь хватало и других соблазнов на все вкусы: торты, пирожные и десерты, фруктовые коктейли, свежевыжатые соки, кофе, чай, сэндвичи и салаты, и, конечно же, мороженое. Остановились на фруктовом салате с йогуртом и зеленом чае, так любимом обеими.

Юлианна еще не успела начать разговор, как Кира ошарашила её своим вопросом:

— Юля, как ты думаешь, Андрей может на мне жениться?

Виноградова поперхнулась чаем. Ну как теперь ей преподнести свой «подарок»? Придеться промолчать и посоветоваться с Андреем, когда он будет в курсе происходящего. Ведь объявлением и о своей беременности она внесет только путаницу и принесет ненужные неприятности Жданову и «ЗимаЛетто».

— С чего вдруг такие вопросы, дорогая? Ты же всегда утверждала, что вы никогда, даже в мыслях, не строили матримониальных планов относительно друг друга. Давай, выкладывай, что случилось!

— Ну… Я еще не уверена… То есть… почти уверена, но еще не проверила… — Кира никак не могла выстроить соответствующую моменту фразу. Ей захотелось одним ударом отсечь все дальнейшие вопросы и сомнения, как Виноградовой, так и свои. Ведь «слово не воробей!» — пора было принять окончательное решение. Звонок Юлианны стал последним звеном в цепочке сомнений — и замкнул её. Кира окончательно утвердилась в своем решении и посчитала, что посвящение подруги в её тайну станет первым шагом на пути покорения вершины по имени «Андрей Жданов».

— Кирюша, милая, ты хочешь сказать, что… ты… ждешь ребенка?

— Да, Юлечка, да!

— И… ребенок этот от Андрея?

— Я в этом почти уверена.

— Что значит «почти»? Есть другие варианты?

— Ну… но вероятность ничтожно мала! — поспешила оправдаться Кира, — Ты же знаешь: сейчас Жданов занимает почти все мое свободное время.

— Как твоё? Я думала… Катино…

— Ну, Катя — это во время работы, а после… — Воропаева загадочно улыбнулась, как бы намекая на степень близости к Андрею.

— Да… дела…

— А что в этом такого? Чем Жданов не вариант?

— Но, я никогда не предполагала… Да… дела…

— Ну что ты, Юлианна, зациклилась на своих «да… дела»?

— А Андрей знает?

— Еще нет… И, прошу тебя, не проболтайся! Я хочу быть уверена на все 100% и сама скажу ему. Ну… ты же понимаешь… — Кира перешла на низкий интимный шепот, — Вечер… свечи… полумрак… — и громко расхохоталась, — А вместо шампанского — сок!! Ослом будет, если не догадается!

«Прям ведьмин хохот! — история эта не нравилась Юлианне все больше и больше.

Было в Кириной скрытности, в этом нежелании рассказать Андрею что его ожидает что-то… странное… недостойное… — Может в ней говорит ревность и постоянное стремление к первенству? Но зачем? Зачем успешной, богатой, красивой, пользующейся успехом у мужчин женщине понадобилось такое подтверждение своего превосходства? Неужели её так задела слишком близкая, почти интимная дружба Андрея с Пушкаревой?»

Юлианна решила проверить свою догадку и задала «невинный» вопрос-предложение:

— А когда мы это событие отметим в своем трио-составе?

Кира, оторвавшись от самолюбования в зеркале с приторно-розовой рамой, не сразу поняла суть вопроса.

— Так когда? — снова спросила Юлианна.

— А… ты о наших, давно заброшенных встречах… После того, как я расскажу все Андрею…

— Боишься, что Катя тебя выдаст?

— Да нет… Она же у нас партизан… Просто не хочу, чтобы она по своей наивности и неопытности поняла все неправильно.

— Кира, ты сомневаешься в её уме и тактичности?

— Просто не хочу и точка!.. — раздраженно отмахнулась Воропаева, — И ты, Юлечка, тоже ей ничего не говори.

— Как скажешь, дорогая…

***

Ночью Виноградова долго лежала без сна, тревожась за своих друзей. Она была почти уверена, что Кира затеяла нечестную игру и хочет заставить Андрея платить за чужую ошибку. У Юлианны перед глазами стояла её злая усмешка.

«Кирюша всеми правдами и неправдами стремится склонить Андрея к браку. Неужели она забеременела от него?.. Судя по её напряженности, Кира не уверена, что это ребенок Жданова… Стоит только вспомнить, что она вытворяла еще совсем недавно, внезапно сойдя с ума от нехватки внимания и ревности. Почему она не хочет рассказать Андрею правду? Он, как оказалось, способен на искреннее сочувствие и всегда готов поддержать. Правда, признать еще одного ребенка… Не слишком ли многого мы требуем от него?..»

Чем больше Юлианна размышляла, тем лучше понимала, что Жданов не так прост, каким хочет казаться. Под маской «мальчика-мажора» скрывается умный, глубоко чувствующий, способный на сопереживание мужчина. Не зря замкнутая и зажатая Катя так раскрылась и расцвела рядом с ним. И еще, хоть он и не проскандировал ей об этом прямым текстом, Виноградова поняла, что практически невозможно «склонить» Жданова-младшего к чему бы то ни было без его добровольного согласия.

Андрей, как и Кира, в последний месяц, пребывал в странном расположении духа. И вовсе не от большой любви и страданиям по Воропаевой. Юлианна даже подозревала, как зовут женщину, пошатнувшую знаменитое непробиваемое Ждановское равнодушие и похитившую его душу. Кире лучше было даже не намекать на такой очевидный, по мнению Юлианны, факт, да она и сама, что-то чувствовала, раз не захотела делиться с Катей новостью о своей беременности.

К самой Виноградовой Андрей теперь относился с особой нежностью, оберегая от лишних потрясений, вредных для её теперешнего положения. Юлианна понимала, что должна быть благодарна за понимание и предложенную Ждановым-младшим поддержку.

А вот Кира… Кира хотела от него большего. Она решила, что имеет на Андрея законное право, совершенно игнорируя его взрывной характер. Жданов вполне мог решить, что вправе отказаться от ребенка и даже объявить Киру лгуньей. Ведь всегда можно сделать анализ крови и подтвердить или развенчать миф об его отцовстве. И кто, в случае раскрытия обмана, будет заботиться о Кире и её ребенке?

Нет, Киру она пока не выдаст, а Андрею скажет, что, видя Кирины метания, не смогла выполнить его поручение: рассказать о своей беременности. Пусть сам разбирается в этой, ставшей еще более запутанной ситуации. Юлианне было ясно одно — от её ребенка Жданов-младший не откажется.

«Ну что, Андрюша… Захотелось стать папочкой? Будь им!.. — Юлианна грустно улыбнулась, — Нелегко тебе придется, милый. Разгребать такую кучу малу!.. Вот только Катьки в нашей компании недостает — и гарем! Но… Андрей мальчик крепкий — справится!..»

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

«Человек предполагает, а Б-г располагает». Русская народная пословица

***

Юлианна, замотавшись с показом и раскруткой коллекции после него, не сразу обратила внимание на некоторые изменения своего организма.

И вот, сейчас, она держала в руках итог-подтверждение своей глупой любви и очередной уступки Павлу. Первым порывом было позвонить и, не обращая внимания на присутствие дома Маргариты, вывалить на него столь неожиданную и шокирующую новость. Но знаменитые Виноградовские ирония, выдержка и рассудок одержали над эмоциями победу и заставили серьезно задуматься над случившимся в её жизни казусе. Казус — другого слова Юлианна никак не могла подобрать подарку, полученному от пожилого любовника.

«Ну как я могла снова так легко поддаться на его уговоры?! Да какие уговоры?! Это был приказ — явиться, и всё! И явилась! Ну что теперь делать? Ведь даже позвонить ему не могу, чтобы на Маргариту не нарваться. А теперь, когда он не президент, даже прийти на встречу, отговариваясь производственной необходимостью у него не всегда получается. Думай, госпожа Виноградова, думай! Ты девочка умная — найдешь выход!»

Решив, что Павлу позвонить все же придется, Юлианна решила, что без помощи Андрея в данной ситуации не обойтись. Жданов-младший, случайно узнав об их романе, его не одобрял, но предпочитал не вмешиваться в отношения близких ему взрослых людей, оставив решение проблемы за ними. А девушке нужно было любым, желательно не раздражающим Павла способом, вызвать на его встречу.

— Андрюша, милый, ты мне очень нужен! Подойдешь в «Вилли Вонку»?

— Юлечка, когда ты говоришь со мной таким елейным голоском, моё сердце замирает в предчувствии… Предчувствии чего-то ужасного?!

— Нет, нет… Ничего катастрофического для тебя на этот раз я не приготовила… «Хотя как на это посмотреть, дорогой.»

— Для меня «нет», а для кого «да»?

— Приходи — узнаешь.

— Не раньше, чем через полчаса.

— ОК… буду ждать.

Ровно через полчаса Жданов-младший, подталкиваемый любопытством, входил в кафе. Юлианна сидела в углу, она помахала ему рукой, приглашая присоединиться.

— Привет, красавица! Что за тайные свидания?

— А ты, я смотрю, приступаешь сразу к делу.

— А чего тянуть? Папа меня учил: «Сделал дело, гуляй смело!»

— А гуляй смело, а за дела расплачивайся… папа тебя не учил? — не удержалась от резкого тона Виноградова — уж очень сильно свербило её изнутри нехорошее предчувствие от предстоящей встречи с Павлом.

— Что за язвительность? Я, все-таки, в чем-то провинился?

— Не ты… не ты, дорогой, успокойся… Андрей, у меня к тебе просьба.

— Какой загадочный тон!

— Да ладно… Позвони, пожалуйста, отцу со своего мобильника и передай мне трубку. А сам на время разговора можешь и в баре посидеть.

— Я, конечно, ценю твою заботу о нервах и здоровье моей матери. Но что за таинственность?

— Сделай так, как я тебя прошу… По-жа-луй-ста… — у Юлианны почти не осталось смелости на разговор с Павлом, поэтому тратить силы на обычные просьбы-заигрывания с его сыном она была не в состоянии, — А потом… Потом ты все узнаешь… — почти моля прошептала она.

— Ну хорошо… хорошо… если ты так настойчиво просишь… — Андрей заметил настрой подруги и решил не заострять — потом все равно расколется. Ему, правда не часто, но приходилось быть её жилеткой в странных отношениях с его-же отцом.

Жданов набрал номер мобильника Павла Олеговича и, как часто бывало, трубку подняла мать.

— Мам, привет! — поймал многозначительный взгляд Юлианны, говоривший «Видишь как хорошо, что позвонил ты!», — Как дела, мамуль? А папа далеко? Нет-нет! Все в порядке… и в компании… Мне просто нужно посоветоваться… Ты не будешь скучать, если я украду его у тебя после обеда? Спасибо!

Андрей поймал благодарный взгляд Юлианны и, поддерживая, мягко улыбнулся ей в ответ.

— Отец, здравствуй! Нет, все в порядке! Ты только не комментируй… Тут… с тобой хотят поговорить… Передаю трубку.

Отдал трубку Юлианне и, как было договорено, отошел к бару. Как ни мучило его любопытство, но в этом случае Андрей предпочитал следовать пословице «Меньше знаешь, лучше спишь.»

Минут через пять он увидел, что Юлианна оглядывается, и подошел к девушке.

— Все в порядке?

— Ну… Это… мы… узнаем… п-о-з-ж-е… — Юлианна с трудом выговаривала слова.

— А ты-то как?

— И… это… мы… узнаем… п-о-з-ж-е…

— Мне уйти?

— Да, пожалуйста, — но, вдруг спохватившись, вернула Жданову мобильник, — Андрюша, извини! Павел будет здесь через четверть часа… Я бы не хотела, чтобы ты присутствовал при нашей встрече. Но… через часик подойдешь?

— А вам хватит?

— Д-а-а-а! Думаю, даже еще останется! — голос Юлианны звенел от еле сдерживаемой дрожи.

— Ты, главное, сама успокойся, милая! — Андрей погладил девушку по спине и почувствовал, что она дрожит всем телом. Крепко обнял, прижал к себе, как бы делясь своей силой и уверенностью, поцеловал в лоб, — Все будет хорошо! Я с тобой, не переживай! Я тебя не брошу!

— Спасибо, родной, — еле прошептала Юлианна.

Жданов, вспомнив, что в ближайший час ему в компании делать особо нечего, решил далеко не отходить — вдруг Юлианне понадобится помощь раньше назначенного времени. Позвонил Кате, сообщил о встрече с Юлианной и попросил в ближайшие два часа переводить на себя все звонки. Пушкарева говорила с ним тоном секретаря-робота, проинформировала о поступившей до этого времени информации, о вопросах, которые нужно решить еще сегодня, и сухо попрощалась, сообщив, что после шести уходит домой. Такое их «только деловое» общение набирало обороты и, с Катиной подачи, стало почти обычным, что очень раздражало и сердило Андрея.

Через дорогу был сквер. Андрей уселся на лавочку и погрузился в воспоминания о чудесных временах. Временах, когда его ДУША смотрела на него, как на бога… Временах, когда Катюша полностью доверяла и вручала себя ему, дрожа от избытка чувств. Временах, когда вот в таком же сквере давал ей первые уроки по раскрепощению — учил её читать язык человеческого тела. Катенька всегда была отличницей и уроки Андрея прекрасно усвоила.

Жданов закрыл глаза: их слияние было таким полным, таким безоговорочным! Они говорили глазами, жестами, прикосновениям, телами. Они изобрели свой, только им понятный, язык без слов, создали свой особенный мир, где обоим было тепло и уютно.

Как он смог, как позволил себе опуститься и испоганить все светлое в своей жизни простым животным желанием?!!

«Но я скучал без неё! Вот именно — без НЕЁ! Опять ты себя оправдываешь, Жданов! А причем тут Кира?! Зачем было снова связываться с ней. Не смог сдержать свои низменные желания? Разрядки захотелось? — Получай!!! Получай — сейчас и по полной! А еще и Воропаева вдруг стала предьявлять на меня какие-то права. Разве я дал ей повод? Разве раньше у нас не было секса? Что на неё нашло?- Непонятно! Этот вопрос я должен решить немедленно, даже сегодня!»

Резкий звонок прервал очередной сеанс самобичевания.

«Юлианна… А ведь прошло всего сорок минут. Чувствую я, кожей чувствую, что и отцовские проблемы скоро станут моими! Да что за напасть такая!»

— А-н-д-р-е-й… п-р-и-д-и… с-к-о-р-е-е…

Когда Андрей влетел в кафе и подсел к Юлианне, он не узнал в этой поникшей с посеревшим лицом женщине солнечную, искрящуюся и заражающую всех вокруг своей энергией подругу. Сразу кинулся к ней, прижал к себе со всей силы, желая только оградить, спасти от всех напастей.

— Юлечка, родная, дорогая моя девочка! Что он тебе сделал?!

— …

— Скажи мне, солнышко, скажи… А… может… поплачь?..

И Юлианна разразилась таким потоком слез, что Жданов уже не рад был, что посоветовал — будто всемирный потоп начался.

Андрей всегда не мог терпеть женских слез. В большинстве случаев слезы были показными, наигранными — так его любовницы пытались чего-то добиться. Такие методы сразу обрывали все их дальнейшие отношения. О неприятии Андреем Ждановым женских слез ходили легенды…

Но не в этом случае. У Юли случилось что-то действительно серьезное. Виноградова не была из разряда пустых женщих, добивающихся желаемого такими методами — и это всерьез взволновало Андрея. Когда поток слез пошел на убыль, он попробовал снова:

— Скажи мне, что случилось? Ты же знаешь, твоя жилетка всегда к твоим услугам, — Андрей показательно рванул на груди рубашку.

Юлианна даже слегка ему улыбнулась:

— А-а-а… т-ы-ы-ы-ы… н-е-е-е.. путаешь, — всхлипывая и утирая нос, как маленькая девочка, выдавила она, — Жи-и-летка-а… это я-я-я..

— А теперь — Я! Ну, говори! Нет, знаешь, сначала попей. Тебе чего хочется воды, сока, чая… или всего сразу?

— А виски можно?

— В-и-и-и-ски? Днем? Ну, девушка, вы даете! Впрочем, как скажешь — виски, так виски! Будем напиваться с обеда!

— А так?

— Что так?

— Когда ты напиваешься?

— Ну… стараюсь ко сну, чтоб на завтра еще и работать смог.

— Понятно… Но я хочу сейчас!

— Я же согласился! И даже не упирался, заметь!

— Спасибо, родной, — Юлианна совсем успокоилась. «Вот только виски для храбрости хлебну — и вывалю… Посмотрим, как у Ждановых: гниль генетически передается или нет… И, если, генетически… Всё… Все серьезные решения перенести на послеразговора.»

После полбокала виски Андрей продолжил разговор:

— Так о чем речь пойдет? Ты наконец разрубила этот узел?.. Или он?..

— О-о-ох! Если бы все было так просто! Узел только завязался, да так!

— Что? Не отпускает?

— Да нет… Он-то, как раз, отпустил… даже, можно сказать, послал — на все четыре… и еще ногой для ускорения поддал.

— Отец?! Он на такое способен?

— Оказалось, способен… и не только на это… Зато… Всю эту мою идиотскую любовь отрезало, будто и не было ничего — так, наваждение!

— Ну и чудненько! Операция прошла болезненно, но успешно! — Андрей окинул Виноградову изучающим взглядом, — Во-о-от! И лицо уже стало приобретать привычную окраску, и глазки засияли!

— Не видел ты меня последний месяц по утрам. Сама себя боюсь!

— Ну, до этого мы в наших отношениях, думаю не дойдем. Постой… постой… По утрам?!. Юля! Ты намекаешь?!!

— Да не намекаю я, Андрюша, говорю открытым текстом — ты кого, мальчик, хочешь? — братика или сестричку?

Жданов, еще не отошедший от шока после своей догадки, автоматически сказал:

— Братика, конечно, с ними проблем меньше…

— Уверен?

— Ой, Юлька, что я несу? Ты беременна от отца?

— А от кого же еще, родной?

— И когда это случилось?

— Да вот после Показа и случилось.

— Так, прекрати пить! — Андрей превратился в заботливого дядюшку, — Ребенку это вредно!

— А с чего ты взял, что я его оставлю?

— Что?!! Ты что это удумала?!!

— А что! — с вызовом задрала головку Юлианна, — твой отец послал меня куда подальше и признавать ребенка не собирается, — Он даже обозвал меня лживой шантажисткой… — слезы снова выступили на глазах.

— Юленька, перестань! Я же с тобой!

— А что ты? Ты отношение ко всему имеешь никакое!

— Как никакое? Я — брат! И, потом, Ждановы своих не предают!

— Да что ты говоришь! — Юля снова не смогла сдержать обиду.

— Я за отца не ответчик. Путь Б-г ему судьёй станет. А я этого ребенка признаю! Своим признаю! — Андрей даже опешил от своей решимости и готовности встать на защиту еще не родившегося брата (или сестры). Но от своих слов отказываться не собирался. «Вот, Катюшка, гордись! Это ты меня таким сделала… Да-а-аа…»

— Андрюш, ты что, серьезно?

— А что тебя смущает? Я что, не дорос еще до отцовства?

— Дорос… дорос… Но…

— Никаких «НО»! Вопрос решен! Давно местал о брате или сестренке… И… можно сказать «Мечты сбываются». Отныне это мой ребенок, и все вопросы, связанные с твоей беременностью ты будешь решать со мной!

— Ты что, и жениться на мне захочешь?

— Нет, извини, девочка, но на такое я пока не способен.

— У-у-ф… а я уже испугалась! Жданов — муж, это был бы перебор!

— Так ты согласна?

— А куда я денусь?

И тут Андрей замялся.

— Юль,.. у меня к тебе будет маленькая просьба…

— Я так и знала! Безвозмездно наш президент ничего не делает, — пошутила Виноградова.

— Знаешь, не надо ничего, — еще больше смутился Андрей, — Действительно, чего это я удумал…

— Ты скажи что, и предоставь мне решать, хорошо? Позволь теперь мне побыть твоей жилеткой.

— Ну… ты в курсе моих отношений с Кирой.

— А кто же не в курсе. Девушка старается разрекламировать их, как может. Признание ребенка может помешать вашим отношениям?

— Хотелось бы, чтобы так и случилось. Но, думаю, в Кирином случае… Её желаниям ничего не может помешать. Остается только надеяться, что моё признание этого ребенка охладит Воропаевский пыл. Единственное, я не хочу рушить вашу дружбу.

— Ты думаешь Кирина дружба мне важнее моего ребенка?

— Нет, я боюсь, что грядет нервотрепка… Она ведь  может устроить всем нам такое!.. А это не пойдет маленькому на пользу. Поэтому предлагаю — поговори с ней, спиши все на мою кобелиную сущность. На очередную пьянку… Вобщем, расскажи душещипательный рассказ-признание, о том, как я зажал тебя в очередном приступе голода, и ты, слабая женщина, не сумела оказать достойное сопротивление, хоть и брыкалась, и кусалась, и вообще… Вообщем, скажи, что я почти снасильничал… Это единственное объяснение, что, наверное, устроит её и примирит с обстоятельствами. Возможно, и дружба ваша сильно не пострадает.

— Я попробую. Но знай, если не смогу — ты возмешь решение этой проблемы на себя.

— Договорились, солнышко! Так когда у нас очередное посещение врача? Я везде хочу с тобой побывать! И на УЗИ, и на физкультуре, и на прогулках!

— Иди, папаша, иди… я тебе позже сообщу, — уже спокойно улыбнулась Юлианна. «Как хорошо, все-таки иногда ощущать себя слабой женщиной!»

— Помни обо мне!.. — обернулся к ней на прощание Андрей и послал воздушный поцелуй.

Следующая * Предыдущая