***
Катя раскладывала вещи в отведенной ей комнате на втором этаже загородного дома Ждановых-Воропаевых. В дверь постучали.
— Войдите! — крикнула девушка, уверенная, что это Кира или Юлианна, она обернулась… — в дверях стоял Андрей.
— Привет, — сказал он, закрывая за собой дверь, — Я зашел убедиться, что у тебя все в порядке.
Катя слегка улыбнулась.
— Здесь есть все, что мне нужно, — заверила она, с досадой осознавая, что не может справиться с нервной дрожью, — И, к тому же, вот-вот ко мне должна зайти Кира. Тебе лучше уйти.
— Девчонки еще не готовы. Я проверил, — бесстрастно сообщил Андрей, проигнорировав её откровенное нежелание к тесному общению, — А ты готова?
— Вполне готова, — ответила она с вызовом, пряча глаза от слишком откровенного взгляда Андрея, — Может ты считаешь, что я одета недостаточно презентабельно для ужина в твоем загородном доме…
— Разве я сказал, что мне не нравится твое платье? Ты выглядишь великолепно, — И добавил чуть изменившимся голосом, — Для меня ты всегда прекрасна, Катюша. Ведь ты это знаешь…
— О да, разумеется! — Катя постаралась вложить в свои слова как можно больше сарказма, но Андрей продолжал жадно рассматривать ее, и гипнотический взгляд его потемневших глаз кружил девушке голову.
Джинсы и свитер грубой вязки с распахнутым воротом, через который просматривалась футболка того же цвета, сидели на Жданове великолепно.
«Андрюша во всем, что не наденет, был есть и будет лакомым кусочком, соблазном… М-м-м-м…» — Катя прикусила губу, осознав, что все это время сама чересчур пристально разглядывает его. И, чтобы избавиться от «неправильных и неправедных» мыслей, она порывисто отвернулась, схватила цепочку с кулоном-ангелом, подаренную Андреем, и попыталась застегнуть её. Бесполезно — цепочка выскользнула из дрожащих пальцев. Андрей проворно поднял ее с ковра.
— Дай-ка я, — сказал он негромко, и Катя, понимая, что сама не справится, уступила.
Его теплое дыхание щекотало разгоряченную кожу, и пустячная возня с непокорной застежкой превратилась в нестерпимо чувственное действо.
Катя задрожала, когда пальцы мужчины словно ненароком коснулись ее шеи.
— Тебе не нравится? — шепнул Андрей.
— Не понимаю, о чем ты…
Он нежно провел пальцами по ее шее.
— Успокойся, — сказал мягко, — Не стану же я набрасываться на тебя прямо сейчас…
— Как будто я бы тебе позволила, — хрипло пробормотала девушка и попыталась отстраниться от настойчивых пальцев, но безуспешно.
— Хочешь проверить? — насмешливо осведомился Жданов, — Проведя пальцем по ее пересохшим губам, Андрей вкрадчиво добавил, — Поверь, Котенок, это будет не так уж трудно.
Катя широко раскрыла глаза и, с трудом справившись с голосом, спросила:
— Ты ничего не перепутал? Эти слова ты должен говорить Кире, которая считает, что ты пригласил ее сюда, как любимую женщину, — и не удержалась от вопроса, — Интересно, какие такие ваши отношения дали ей повод для таких выводов?
— Язва, — нежно проворковал Андрей, — Мы-то с тобой знаем, ДУША моя, что это не так, — прошептал он, губами касаясь шеи девушки. Катя вздрогнула, ощутив на коже его дыхание, — Боже мой, как было бы сладостно и просто восхитительно… Но… я этого не сделаю. Честно-честно…
— Чего не сделаешь? — Катя твердо решила сопротивляться, если Андрей вздумает заключить ее в объятия, но совершенно не была готова услышать его чувственный шепот.
— Я не оставлю на тебе свою метку. Пока… — Андрей с сожалением выпрямился, и взгляд его скользнул по Катиной груди, — Придется искать другой способ…
— Такой, как с Кирой? — напряженно перебила Катя, и Андрей, выругавшись вполголоса, отдернул руку и отступил.
— Что ж, ладно. Я знал, что не стоит привозить их сюда, но не видел другого способа выманить тебя…
— И не ошибался!
— Словом, мне придется поломать голову над тем, как избавиться от этой проблемы, — продолжал он как ни в чем не бывало, — А пока… Что ж, думаю, ты вправе меня осуждать.
Катя в упор взглянула на него и воскликнула:
— Неужели ты и впрямь не понимаешь?! Мне наплевать на твои отношения с Кирой или с другой женщиной! Мне наплевать, здесь они или нет! Я просто не желаю иметь с тобой никаких отношений, кроме рабочих! Вы президент, Андрей Палыч, я — ваша помощница, и этим все сказано!
— О да, конечно!.. — Андрей окинул ее насмешливым взглядом, — Оттого-то ты вся трепещешь, как молодой олененок, стоит мне коснуться тебя. Не обманывайся, дорогая. Тебя влечет ко мне. Ты хочешь меня… так же сильно, как я тебя.
— Нет!
— Да! Да-да-да… — Андрей вновь шагнул к ней, провел ладонью по волосам и чуть заметно усмехнулся, увидев в глазах Кати отражение собственной страсти, — Я мечтаю о тебе, Катюша, — прошептал он хрипло, — Все время мечтаю… Я хочу запустить пальцы в твои волосы, гладить их, вдыхать их запах. Хочу видеть, как они рассыплются, когда ты склонишь голову на моё плечо… Хочу сжимать тебя в объятиях, нагую, и чтобы никто и ничто не разделяло нас. Хочу чувствовать тебя всю-всю, как прежде. Хочу, чтобы ты смотрела на меня своими влажными и огромными от страсти глазами. Хочу, чтобы ты снова стала моей, только моей, ДУША, и ничто, и никто меня не остановит!
Катя молчала, не в силах вымолвить ни слова. Какое там — она едва дышала. Жаркий шепот Андрея вызывал в ее воображении нестерпимо яркие и соблазнительные образы. До чего же он искусен. Как ловко, даже не касаясь, одними лишь словами, пробуждает в ней страсть! Ни объятий, ни поцелуев не нужно, чтобы разжечь это пламя, — оно уже полыхает в крови, и голова идет кругом…
«Спокойно, Пушкарева! Вспомни — он отец двоих детей от двух женщин… Ну и что?!. Стоп-стоп-стоп!.. что-же это такое?!! Нужно остановиться и немедленно!»
— Уходи, — с усилием вымолвила она.
Жданов небрежно пожал плечами и направился к двери, бросив на прощание:
— По-моему, не важно, во что ты одета. Я и в мешковине разгляжу свою самую желанную, самую прекрасную и обворожительную женщину.
У Кати снова перехватило дыхание. И зачем она только поддалась уговорам Юлианны… ведь знала же, что добром этот визит не кончится.
Дорогая Татуня! Спасибо тебе за эту нежную, прекрасную главу. Я перечитываю ваше произведение после восстановления текста и наслаждаюсь вашим талантом. Как красиво вы описываете соблазнение Кати Андреем с помощью только слов. От этой сцены просто таешь, когда читаешь. Танечка, вы прелесть.