Следующая * Предыдущая

Прокрутившись полночи на скомканных простынях, Андрей вскочил с постели засветло. Быстренько умылся, принял бодрящий душ, на завтрак обошелся одним кофе — больше ничего не смог в себя впихнуть — и сел обдумывать ответ на Катенькино письмо.

Мыслей было много, одна набегала на другую, прерывала, обрывала, меняла смысл… После часа сидения на дивана в позе роденовского Мыслителя и серьезных  размышлений, в голове у Жданова образовался огромный клубок разнообразных непонятных запутанных и спутавшихся между собой мыслей, порывов и версий, но ни чего из этого не могло подойти для письма его любимой ненаглядной и самой родной Душе.

«Бр-р-р-р… Если так и дальше пойдет, скоро к психиатру на прием записываться придется! Так, позвоню-ка я мамуле… или сначала Ромке?.. Нет… может Юльке? Жданов, может и штаб… а-то и весь Совет созвать!.. — что-то явно не укладывалось в разгоряченной голове, не совпадало с вихрем желаний, не совмещалось с решением быть спокойным и рассудительным, — Нет нет и нет!!! Мама в данной ситуации — самый нужный мне человек!» — решил, наконец, Андрей.

***

Марго со всей обстоятельностью выслушала рассуждения сына, разумные и не очень, вникла в его душевные метания и, наконец, когда он добрался до откровенного бреда, вынесла вердикт:

— Так, для начала успокойся и вернись на бренную землю! Одно письмо от Кати, а ты уже такие планы нагромоздил!!! Ты же сам несколько минут назад утверждал, что нужно все очень хорошо продумать, взвесить и не поддаваться порывам… Как я поняла, Катя девочка умная… ранимая, чуткая… и очень непростая…

— Да-да очень! ОЧЕНЬ! — с жаром подхватил Андрей, — Вот, прочти её письмо, и сама поймешь… — он протянул матери свой лептоп.

— Ну что ты, Андрюша! Мне достаточно твоего изложения, а чужие письма читать, как говорит твой дружок «не камильфо»!

— Да… правда… и что это со мной?! — сам себе удивился Жданов и с кривой улыбкой пожал плечами, — извини, мамуля… я немного не в себе…

— Не немного, а МНОГО! Возьми себя в руки, наконец! Ведь все хорошо — Катя ответила, обещает скоро встретиться — радуйся!

— А я и радуюсь, не видно что ли?.. — посмотрел на скептически поджатые губы матери и усмехнулся, — Да… знаю, не видно… Ну как ты не поймешь, не могу я без нее больше! Н-е м-о-г-у!

Марго тихонько вздохнула, не дай бог опять вызвать бурю, и стала почти шепотом увещевать:

— Тихо, сынок, тихо… Все я понимаю… И вот о чем подумала… Напиши ей о радости, которую испытал когда письмо получил, о своих метаниях, сомнениях, о своих чувствах к ней… Не стоит других своих подружек упоминать, да и про Пашку тоже… распространяться не стоит… Катя, я уверена, в газетах все прочла… А если нет, то этой гадости ей и в письме Зорькина должно было хватить. Ты же до разборок с прошлым не опускайся, сдержи эмоции, пиши немного отстраненно…

— Как это? — не понял Андрей.

— Знаю, энергия твоя бьет через край, аж зашкаливает… Но для письма представь, что вы уже встретились, прошло время, и ты рассказываешь ей о том, что было. Поверь, так Катя не почувствует давления и требования немедленно явиться пред твои очи. И в конце письма тоже не дави — только напиши, что надеешься и ждешь встречи. Не нужно напрягать девочку. Дай ей понять, что ты повзрослел, уверен в своих чувствах и принимаешь все её желания и проблемы с пониманием. Мы, женщины и, особенно умные из нас, любим, когда с нами считаются, уважают и принимают на равных.

— Но Катюша и так знает, как я её уважаю, как интересуюсь и принимаю к сведению её мнение…

— Ты это делал в применении к совместной работе. Да, Пушкарева очень сильный экономист, и знает об этом. С ней многие считались, к ней прислушивались и уважали… А в твою задачу входит показать, что и в личном ты так же к ней относишься… А потом, когда она рядом будет, «подставь своё крепкое плечо». Некоторые женщины принимают проявления мужского начала за авторитарность, за давление, за желание заставить их поступать «как мужчина решил»… и начинают противиться, упрямиться, характер показывать. Ведь тебе это на данном этапе отношений совсем не нужно, ведь так?

— Да… характер… Она его уже показала и продолжает показывать! Зачем от меня сбежала, спрашивается?! И теперь… Вон сколько меня маринует! Это невыносимо, мама!

— Андрей!!! — громкий окрик матери, как выключил батарейку. Глаза Андрея заволокло мечтательной дымкой и он замолк, — Ты все понял, сынок, ответь? — потребовала Марго.

— Да… понял… Хорошо… хорошо, мама… Я понял… спасибо… — Андрей мысленно уже складывал буквы в слова и слова в предложения. Автоматически чмокнул Маргариту в щеку и пошел к двери.

«Ну что с ним сделаешь! Чистый инопланетянин!»

— Андрюша, постой!

— Да… — «инопланетянин» обернулся.

— Не забудь написать в конце письма, что любишь…

— Конечно… разумеется… люблю… о-ч-е-н-ь… очень лю-б-лю… да… о-б-о-ж-а-ю… б-о-г-о-т-в-о-р-ю…

И, тихонько прикрыв дверь в родительскую квартиру, рванул по ступенькам — скорее — к себе — писать письмо Катюше.

Маргарита Рудольфовна опять тяжело вздохнула. «Вот так и теряешь сына. Ушел, мой дорогой, общаться со своей девушкой, а матери остается только ждать, когда в следующий раз совет или поддержка понадобится. Радуйся, Марго, что он к тебе пришел, а не к дружку своему шебушному не побежал. Тот бы уже насоветовал! — встряхнулась, как бы скидывая грустные мысли, — Так, а теперь за осуществеление своих планов: что у нас там с риэлторами слышно?!»

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

Андрей метался по офису.

Со вчерашнего вечера его мучало какое-то предчувствие — к беде… или к чему-то хорошему — не знал и не понимал… Хотя, что может быть хорошего без Кати… С Маргаритой решил пока не делиться, но зато задергал бедных Зорькина, Малиновского и, заодно, их секретарш.

Шурочка со Светланой, созвав Женсовет, решили скрыться в курилке — от греха подальше. А вот Роман, как лучший друг, «пошел на грозу» и теперь, в кабинете президента отдувался за всех:

— И чего тебя так корежит, Палыч? Ведь все хорошо, просто замечательно! Смотри какой отчет гладенький тебе Коленька предоставил, заглядение! Ни к чему Павел Андреевич не придирется — куда не посмотришь — одна выгода! Гордись!

— Горжусь… горжусь, — пробурчал Жданов, потом вскипел, — И чего ты, вдруг отца приплел! Знаешь же — у нас в отношениях напряженка!

— Ты что, ему даже отчеты не шлешь?

— А с чего бы? Совет через два месяца, тогда и получит… как все акционеры!

— Значит, «как все»? И Маргарита Рудольфовна с этим согласна?

— Малиновский, ты что, совсем с катушек съехал?! Не смей при маме даже упоминать его имя! Думаешь мало я дома выслушиваю?! А тут ты еще… умник! — прокричался, вроде как, пар выпустил и немного успокоился. «Да, друг, знаешь ты, как напряжение снять!», и тут спохватился, — Ромка, погоди-ка… а ведь из Екатеринбурга еще не отписались… Вторая неделя уже, а от них ничего. Знаешь же, там какие-то неувязки с арендой были…

— Ну так проверь! Не зря же у тебя на столе комп пылиться! На Кирюшкино место никого не взял — работай!

— Да… надо бы кого-то подыскать… — Андрей, не обратив внимания на язвительное замечание друга, щелкнул клавишами и открыл почту, — …Что за!!!

— Что случилось, Палыч? Что там, — почти залез на стол любопытный друг и соратник.

А Андрей резко отодвинулся, схватил Малиновского и развернул его к двери.

— Все, Малина, тебе пора! Иди!

— Да что случилось-то? — не унимался Ромка.

— Ничего… Ничего не случилось! — упорствовал Андрей и продолжал толкать упирающегося друга к дверям. Вытолкнул с трудом и рявкнул секретарше:

— Я занят! Ко мне никого не пускать! НИ-КО-ГО!

Викуся замерла на своем месте, только рот раскрыла и молча кивнула.

— Да что ж ты так разошелся-то! — пробурчал Малиновский, но предпочел ретироваться и под горячую президентскую длань не попадать.

Разогнав и запугав всех, Андрей медленно приблизился к столу и еще раз взглянул на экран компьютера. Ему не показалось. Катя, действительно прислала письмо. Осторожно, как лаская, провел пальцем по строчке: «Андрюше лично», замер, — «Катенька моя… ответила… Слава Б-гу!», — все еще не веря, закрыл глаза, посидел так несколько секунд, привыкая к этой приятной мысли, и, с замиранием сердца, нажал «прочитать». Впился глазами в строчки, но никак не мог сфокусироваться на тексте. Одно только в голове крутилось: «Катенька моя… ответила… Не три слова! Длинное письмо! Катюша моя!..» Наконец, головой тряхнул, собрался и прочел:

Здравствуй, милый!

Словно вечность прошла с момента нашей последней встречи. Я отдала бы все за один день с тобой, но, к сожалению, пока это невозможно… Осознание этого приносит боль, но знай, разлука сделала меня сильнее. Я вспоминаю о тебе с нежностью и, по-прежнему, нуждаюсь в теплоте твоих рук. Я так и не отважилась сказать, что люблю тебя. Наверное, тогда, когда ты был рядом, я этого и сама до конца не осознавала.

Я люблю тебя за озорной огонек в твоих глазах, за твою красивую улыбку, за твой родной голос и за твою бесконечную нежность… Ты самый сильный, смелый и отважный, самый весёлый и самый умный, самый внимательный и самый предупредительный… Ты настоящий мужчина, таких как ты — единицы. Я могу часами перечислять твои достоинства. Но это не самое главное. Главное, что я люблю тебя!

Андрюша, все будет хорошо! Помни об этом всегда и даже ни на минуту не сомневайся в моей верности и преданности.

P.S. Только прошу, не нужно тревожить моих родителей, они не знают, почему я решила уехать и куда, а ты их расстроил, и от их вопросов и волнений мне тяжело…

При встрече, если захочешь, я все объясню. Эти последние недели дни стали слишком долго тянуться, как будто в сутках не 24 часа, а намного-намного больше… Но я ни на секундочку не забываю о твоём существовании, о том, что ты тоже, как и я, ждёшь встречи.

До свидания, любимый!

Несколько раз прочел и, в недоумении, никак не мог понять, почему после такого признания Катя не дала свои координаты… хотя бы телефон, чтобы голос услышать… Ведь хоть эту малость могла сделать! Попробовал позвонить на известный ему номер, но наткнулся на опостылевшую и набившую оскомину секретаршу «…после сигнала оставьте сообщение…»

«Да что это такое, Катенька! Милым и любимым называешь, а прячешься! Не могу больше без тебя — как не поймешь! — Андрей чуть не взвыл, глядя на экран и еще раз… и еще… перечитывал Катино письмо, — Так, нужно остыть… Остыть, посоветоваться… или нет?.. и написать продуманное письмо. Такое, чтобы выбора ей не оставило — вынудило раскрыться, наконец! А, вообще, Жданов, чего ты кипятишься?! Лед сломан… «Лед тронулся, господа присяжные заседатели!» Ну, и где Ромка с его словарем цитат по любому поводу? Так… сейчас успокоиться!.. И думать-думать… и еще раз думать! — тяжело вздохнул, — …И только потом писать-исправлять-советоваться-исправлять… и, ПИСАТЬ!»

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

По дороге домой Катя все обдумывала сказанное, умудренным сединами, человеком.

Но, вместе с желанием броситься Андрюше на шею, все сильнее в её умной головке звучало предостережение: «Одумайся, что ты собираешься делать! Он только-только избавился от груза беременных подружек и, наверняка, устал от слухов и разговорах о его похождениях, о скорых родах, о соплях и наследниках, о проколе его отца; от истерик Киры и увещеваний матери; от сожалений знакомых и приятелей по случаю такого недоразумения… от всего этого… И, будь уверена, от дружеских, переходящих в хамские, подколов Малиновского, тоже! И тут ты, такая вся из себя «красавица» опухшая: «Здрасти! Еще одного ребеночка не заказывали?!» Да Жданов с ума сойдет! И, скорее всего, вместо поцелуев, Андрюша, после такого сюрприза, возненавидит меня… И вся его любовь, о которой он в своих письмах столько пишет, испарится без следа… Пух! — и как не было!.. Хотя в любовь его и так верится с трудом… Просто он устал быть один , без поддержки, запутался в своих эмоциях и чувствах, растерялся — вот и ищет — как маленький обиженный мальчик маму — свой якорь… Катю… Катя ведь всегда выслушает, поддержит, подскажет. И, вдруг, я сбежала не предупредив и не подготовив морально… просто сбежала — и всё!.. НЕПОРЯДОК! Да, он меня наверняка не любит. Я просто нужна ему для равновесия… Вот такой Катя-якорек в жизни президента «ЗимаЛетто»!»

Но сердце твердило свое: «Нет… он не такой. Он очень-очень хороший… умный, добрый… самый лучший! Он поймет, почему я ушла, поймет и не оттолкнет… Он обрадуется нашему ребенку. Ведь во мне Андрюша уверен… должен быть уверен! — малыш, которого я ношу под сердцем — его!»

Так и не придя к концензусу между разумом и сердцем, Катя решила все же написать Жданову более пространное, чем обычно, письмо… Но адреса своего решила пока не давать, а, для начала, «закинуть удочку» — проверить, как Андрей отреагирует на её, пока еще «маленькое… вводное», признание, и что он ответит.

«Главное — успокоить его, чтобы не давил ни на Кольку ни на родителей. Как бы с таким огненным темпераментом, который и стены разрушить можен, Андрюша не наделала бед. Ведь у Кольки слабый характер… да и родителей пожалеть нужно — попасть под Ждановский пресс — не большое удовольствие, — и улыбнулась, — Плавали — знаем!»

***

Дома постояла под контрастным душем, чтобы душа, разум и тело вошли в гармонию.

Глубоко подышала горячим паром, чувствуя, как он пробирается до самой глубокой глубинки… и очищает сознание, потерлась жесткой мочалкой, чтобы как следует ощутить тело через прикосновения к коже, и, под конец, запела… от всей души — громко и задиристо — забытую детскую песенку про голубой вагон.

Кушать не хотелось, но нужно было чем-то перекусить, чтобы и малышу стало комфортно. Быстренько соорудила бутерброд с сыром, колбасой и листьями салата, запила крепким сладким чаем…

Теперь можно и за дело приниматься!

Следующая * Предыдущая

Предлагаю прочитать для общего образования — ТРИЕДИНСТВО: ТЕЛО, РАЗУМ, ДУША

Следующая * Предыдущая

***

Работа была единственным средством для изгнания… нет, усмирения демонов, которые терзали душу и сердце и, потому, Катя редко возвращалась домой раньше восьми вечера. Тянула до последнего: то полки протереть нужно, то книги разложить получше, то в картотеку что-то дописать, то в виртуальный магазин заглянуть и ответить на все скопившиеся там вопросы… В общем, не соскучишься.

Но в этом беге наперегонки со временем, в ежедневной суматохе, заполнившей, казалось бы каждую свободную минутку, образовалась черная дыра… И ничего не помогало, никакая занятость. Словно вакуум образовался где-то посредине жизни и затягивал… тянул в себя…

Катя прекрасно знала и отдавала себе отчет отчего это происходит и ЧЕГО, а, вернее, КОГО… ей недостает. Она понимала, что обманывает себя — ничто и никто не сможет вытеснить из ее памяти Андрея. Он, по-прежнему, незримо присутствовал в ее жизни. Девушка мысленно общалась с ним, доверяя свои страхи и сомнения, делясь планами, рассказывая об их ребенке… Она находила опору в этих мысленных диалогах. И, хотя все это были лишь игры разума, даже, скорее, сердца, все прочее не имело значения. А уж после письма Зорькина…

***

Вот уже несколько дней, как у его незаменимой помощницы и инициатора «великих свершений» пошла на убыль бившая через край энергия и, что больше всего настораживало, пропал огонь в глазах. Раневский, глядя на постоянно замиравшую, как в трансе, Катю, и прислушиваясь к учащающимся глубоким вздохам, почувствовал, что с ней творится что-то неладное. Скорее всего это было связано с отцом ребенка.

— Ты его любишь, а он тебя предал? — без обиняков спросил Антон Павлович после очередного тяжелого вздоха своей работницы.

— Кого? —   нахмурилась Катя.

— Ну, того, по кому все время вздыхаешь. И не рассказывай, что у тебя что-то не ладится в программе. Такого быть не может!.. Давай, девонька, выкладывай в чем же дело. Он женат?

— Нет, что вы!.. Теперь… уже… нет… — «Слава Б-гу» — Нет, не женат… — улыбнувших своим мыслям отозвалась Катя.

Но проницательного хозяина не так-то легко было провести.

— Был женат и развелся? Он причинил тебе боль?

— Нет, должен был, по его мнению, нести ответственность…- девушка посмотрела на Раневского и пояснила, — Другую… Так получилось, не намеренно… Его вынудили… Нас окружали недобрые люди… — и, решив положить конец этим тягостным вопросам прежде, чем ей изменит выдержка сказала, — И у него уже все выяснилось, уже все хорошо! И у меня… Точно! Все уже хорошо!

— Ну если хорошо, чего же ты ждешь?! Как там у вас говорят… «Лови волну!»

— Ну, допустим «у нас» так не выражаются, — улыбнулась Катя.

— Нет?.. Ну, не важно… Ты послушай, меня, старика, Счастье и несчастье по жизни вместе ходят, как полосы белые и черные… Если счастье за «хвост» не поймаешь, когда оно мимо проплывает, то будешь потом только на несчастья натыкаться. Они ведь вредные, эти несчастья, счастье-то все время заслоняют и отталкивают…

— Точно… отталкивают… — эхом отозвалась Пушкарева.

— Ну так не зевай — лови свое счастье, пока оно перед глазами!

— Вы думаете, стоит попробовать?

— Конечно, деточка, еще как стоит! Никогда не сдавайся — ищи свое счастье до последнего, а если уж нашла — смотри, не упусти!

— А как же Вы?

— А что я?

— Это мое счастье захочет, чтобы я к нему вернулась, с ним работала…

— Но ведь это и есть счастье — быть вместе везде и всегда и находить в этом радость, делиться всеми своими проблемами и успехами, детей рожать… Ведь ребеночек же от него, от СЧАСТЬЯ этого твоего?

— От него… — всполошилась, — Он не знал! Честно! А-то не отпустил бы никогда… О ребенке я узнала после… — чуть-чуть схитрила Катя, непроизвольно защищая самое сокровенное, свою ДУШУ.

— Даже не думай! Он обязан знать! Какой мужчина не захочет знать, что у него будет ребенок?! Только самый последний… Ведь он не такой? — обеспокоенно спросил Раневский.

— Нет… не такой. Он очень-очень хороший… умный, добрый… самый лучший — облегченно выдохнула Катя, и будто груз упал у нее с плеч. Самый тяжелый на свете груз — необходимость скрывать от любимого ИХ счастье.

— Немедленно рассекречивайся! Даю тебе сроку до конца дня! А сейчас марш домой прибираться и наряжаться!

— Да-а-а-а… Как говорится: «Лyчший выход из положения — роды!»

— Вот-вот!.. Так и до родов дотянешь, а родного человечка рядом не будет. Гляди, опомнишься, да уже поздно будет!

— Но ведь только двенадцатый час… Дайте хоть обеда доработаю! — заупрямилась Катя.

— Ох! Упрямство твоё умрёт последним! Слышать ничего не хочу! Не-ме-д-ле-н-н-о!

И Кате пришлось послушно сложить вещи в сумочку и отправиться домой. Не расстраивать же пожилого человека — «Не дай Б-г сердце прихватит! Вон как эмоционально на все отреагировал.»

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

— Палыч! Палыч! Что скажу тебе! — ворвался в кабинет президента Роман, — У меня така-а-а-а-я девочка появилась!

— Рад за тебя…

— Чего-то я не понял? Так радуются за друга?!

— У тебя этих девочек каждую неделю — пучок! — огрызнулся президент.

— Не-а! Такой еще не было! Ты послушай! Модель, работала в Париже, а теперь заканчивает филфак МГУ… с красным дипломом! Тебе это никого не напоминает?!

— Да-а-а, Малиновский! С возрастом на умных рыбок потянуло? — съязвил Андрей.

— …и это еще не все! — не обращая внимания на скептику друга воскликнул Роман, — она Катюшку твою знает!

— А теперь вот подробнее! — всполошился Жданов.

— А-а-а-а! Зацепило! Я так и знал!

— Ромка, говори, а-то как дам в глаз! — заорал Андрей, забыв о своей президентской степенности и статусе уважаемого бизнесмена.

Алена училась на параллельном курсе. Жила в общаге. Катя туда часто к подругам приходила. Готовилась к экзаменам и помогала многим.

«Узнаю Катюшу…» — вздохнул Андрей.

Она, по утверждению многих, спокойно могла «вытащить» красный диплом и на филологическом — прекрасный литературный русский, плюс английский, немецкий, французский и итальянский со словарем… Даже не все отличники-филологи обладали таким багажом знаний. Алена уехала на языковую практику во Францию и осталась там на два года — её пригласили поработать моделью, и девушка решила подзаработать. Сейчас восстановилась, заканчивает последний курс и работает моделью в агентстве N…

— И что это нам дает… Все эти «мусорные» сведения?.. Что Пушкарева умница-разумница… — так я и сам это знаю, без лиших подтверждений!.. Как по этой информации вычислить где Катя?! — взбеленился Жданов, — А я-то, дурак, уши и развесил — решил, что ты и впрямь стоящую информацию можешь добыть!

— Туше! Да тише ты, тише! А что, если между строчек почитать?..

— Между каких строчек?! Где?! На что ты, умник, намекаешь?

— А на то, что Катюшка, кроме того, что экономистом или бухгалтером, может работать и в библиотеках и в книжных магазинах…

— …А их, ты считаешь, можно пересчитать по пальцам?! Да их еще больше, чем экономистов-бухгалтеров-плановиков, которых пруд-пруди… Только в одной Москве тысячи! Пока найдем — состаримся!

— Ну…

— Вот именно, Малиновский! Вот именно! — Андрей начинал с крика, а закончил тихим заутробным шепотом. Голос кончился, как и силы, как и надежда…

— Будь оптимистом!

Усмехнулся:

— Ты, может, не знаешь, но «Оптимист — это плохо информированный пессимист»! А уж я всей добытой информацией сыт по горло! Никакого проблеска… Никакой надежды…

На это замечание Ромка продемонстрировал не менее академические знания прописных истин:

— «Не падай дyхом — yшибешься!», друг мой!

И оба замолчали. Каждый думал о своем. Андрей из последних сил взывал с здравомыслию Катюши, а Малиновский грезил о следующей встрече со своей нимфой… Аленочкой!

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

***

После отъезда Маргариты ничего не изменилось. Она и не собиралась, как выяснилось, уговаривать сына помириться с Кирой и, тем более, признавать её ребенка. Наоборот, не было никакой надежды на их воссоединение. Доброжелатели прислали Кире интервью с президентом «ЗимаЛетто», где он с возмущением отрекался от всех вымыслов в его причастности к беременности некоторых женщин…

«Надо же! Чуть ли ногами не топает и не орет со страниц! Ну что за человек! Всегда ему удается чистеньким из грязи выйти — только отряхнуться — и все в порядке… Где он такому научился?! Ведь росли вместе… рядом… Да, кровь не пропьешь, чувствуется мамочкина школа! — и так горько стало, хоть на луну вой, — А тут еще и Павел!..»

Прошло немного времени, и девушка поняла, что страстное, граничащее с наваждением, желание дать своему ребенку фамилию «Жданов» было не самой лучшей идеей. Андрей, соратник детских шалостей, недавний друг и любовник, навсегда вычеркнул Воропаеву из своей жизни. А Жданов-старший в отсутствие Марго с каждым днем становился все более навязчивым, так что с трудом удавалось сдерживать его «юношеские порывы».

***

Ночью живот скрутили сильнейшие спазмы, Павел Олегович запаниковал, засуетился, вызвал скорую, а утром в клинике Кире сообщили, что она потеряла ребенка.

«Ну и ладно! Ни к чему мне сейчас этот довесок! Жизнь рушится, все нужно начинать заново…»

Воропаева не захотела видеть своего опекуна и любовника и отказалась от любых его забот, только передала, чтобы он привез все её вещи, потому что возвращаться к нему не собирается.

***

В Москве тоже дела были не ахти. После публикации интервью Андрея и статьи в желтой газетенке, вокруг уважаемого имени Павла Жданова поднялась страшная шумиха. Марго бросала трубку и не желала обсуждать происходящее, только однажды прошипела: «Так тебе и надо, козел гулящий!»

После всех этих новостей Павел как-то весь сдулся, согнулся. И по длинным унылым коридорам больницы домой шел старый, никому не нужный человек…

Следующая * Предыдущая

Следующая * Предыдущая

И Катя открыла следующее, вернее предыдущее, послание друга

Привет! Отчет прилагается. Ничего экстраординарного в компании не происходит — все катится по запланированному — без эксцессов и (по)(со)трясений…

А вот у Ждановых в семействе еще те волнения! Боюсь, в скором времени их дела и на компании откликнутся-аукнутся! Знаю, что к прессе, особенно желтой, ты питаешь отвращение… Но на последние номера, особенно глянцевого «Гламура» и менее примечательной газетенки «Глазок…», тебе взглянуть все же стоит. Там найдешь интересные новости «от президента», и взгляд со стороны на его сегодняшнюю жизнь. Должен заранее предупредить: Жизнь у него сейчас НЕ малина! Приехала Маргарита Рудольфовна и прямо таки набросала в тихий омут московских сплетен тех еще чертей!

Оказывается, ты можешь себе ТАКОЕ представить?! — все дети Жданова-младшего зачаты его папенькой! А Андрюша наш, агнец божий, на себя ответственность взвалил — пожалел девчонок! Правда, с Кирой дело обстоит несколько иначе: это она пыталась навести тень на плетень — навесить на Палыча ответственность, а он отбрыкивался всеми силами — даже к родителям в Лондон её услал. Вот там-то Марго их и застукала… — муженька своего и Кирюшку. И правда, во всей её красе, с легкой (тяжелой) руки оскорбленной Маргариты, наружу и поперла!

Ну, хватит сплетен, а-то я себя прям Женсоветовцем чувствую!.. Ты там на отчет глянь — может чего подправишь, посоветуешь по дружбе.

Пока… Fly with greetings … come back with the answer. Сама понимаешь — Жду ответа, как соловей лета…

Следующая * Предыдущая