Следующая * Предыдущая

***

Работа была единственным средством для изгнания… нет, усмирения демонов, которые терзали душу и сердце и, потому, Катя редко возвращалась домой раньше восьми вечера. Тянула до последнего: то полки протереть нужно, то книги разложить получше, то в картотеку что-то дописать, то в виртуальный магазин заглянуть и ответить на все скопившиеся там вопросы… В общем, не соскучишься.

Но в этом беге наперегонки со временем, в ежедневной суматохе, заполнившей, казалось бы каждую свободную минутку, образовалась черная дыра… И ничего не помогало, никакая занятость. Словно вакуум образовался где-то посредине жизни и затягивал… тянул в себя…

Катя прекрасно знала и отдавала себе отчет отчего это происходит и ЧЕГО, а, вернее, КОГО… ей недостает. Она понимала, что обманывает себя — ничто и никто не сможет вытеснить из ее памяти Андрея. Он, по-прежнему, незримо присутствовал в ее жизни. Девушка мысленно общалась с ним, доверяя свои страхи и сомнения, делясь планами, рассказывая об их ребенке… Она находила опору в этих мысленных диалогах. И, хотя все это были лишь игры разума, даже, скорее, сердца, все прочее не имело значения. А уж после письма Зорькина…

***

Вот уже несколько дней, как у его незаменимой помощницы и инициатора «великих свершений» пошла на убыль бившая через край энергия и, что больше всего настораживало, пропал огонь в глазах. Раневский, глядя на постоянно замиравшую, как в трансе, Катю, и прислушиваясь к учащающимся глубоким вздохам, почувствовал, что с ней творится что-то неладное. Скорее всего это было связано с отцом ребенка.

— Ты его любишь, а он тебя предал? — без обиняков спросил Антон Павлович после очередного тяжелого вздоха своей работницы.

— Кого? —   нахмурилась Катя.

— Ну, того, по кому все время вздыхаешь. И не рассказывай, что у тебя что-то не ладится в программе. Такого быть не может!.. Давай, девонька, выкладывай в чем же дело. Он женат?

— Нет, что вы!.. Теперь… уже… нет… — «Слава Б-гу» — Нет, не женат… — улыбнувших своим мыслям отозвалась Катя.

Но проницательного хозяина не так-то легко было провести.

— Был женат и развелся? Он причинил тебе боль?

— Нет, должен был, по его мнению, нести ответственность…- девушка посмотрела на Раневского и пояснила, — Другую… Так получилось, не намеренно… Его вынудили… Нас окружали недобрые люди… — и, решив положить конец этим тягостным вопросам прежде, чем ей изменит выдержка сказала, — И у него уже все выяснилось, уже все хорошо! И у меня… Точно! Все уже хорошо!

— Ну если хорошо, чего же ты ждешь?! Как там у вас говорят… «Лови волну!»

— Ну, допустим «у нас» так не выражаются, — улыбнулась Катя.

— Нет?.. Ну, не важно… Ты послушай, меня, старика, Счастье и несчастье по жизни вместе ходят, как полосы белые и черные… Если счастье за «хвост» не поймаешь, когда оно мимо проплывает, то будешь потом только на несчастья натыкаться. Они ведь вредные, эти несчастья, счастье-то все время заслоняют и отталкивают…

— Точно… отталкивают… — эхом отозвалась Пушкарева.

— Ну так не зевай — лови свое счастье, пока оно перед глазами!

— Вы думаете, стоит попробовать?

— Конечно, деточка, еще как стоит! Никогда не сдавайся — ищи свое счастье до последнего, а если уж нашла — смотри, не упусти!

— А как же Вы?

— А что я?

— Это мое счастье захочет, чтобы я к нему вернулась, с ним работала…

— Но ведь это и есть счастье — быть вместе везде и всегда и находить в этом радость, делиться всеми своими проблемами и успехами, детей рожать… Ведь ребеночек же от него, от СЧАСТЬЯ этого твоего?

— От него… — всполошилась, — Он не знал! Честно! А-то не отпустил бы никогда… О ребенке я узнала после… — чуть-чуть схитрила Катя, непроизвольно защищая самое сокровенное, свою ДУШУ.

— Даже не думай! Он обязан знать! Какой мужчина не захочет знать, что у него будет ребенок?! Только самый последний… Ведь он не такой? — обеспокоенно спросил Раневский.

— Нет… не такой. Он очень-очень хороший… умный, добрый… самый лучший — облегченно выдохнула Катя, и будто груз упал у нее с плеч. Самый тяжелый на свете груз — необходимость скрывать от любимого ИХ счастье.

— Немедленно рассекречивайся! Даю тебе сроку до конца дня! А сейчас марш домой прибираться и наряжаться!

— Да-а-а-а… Как говорится: «Лyчший выход из положения — роды!»

— Вот-вот!.. Так и до родов дотянешь, а родного человечка рядом не будет. Гляди, опомнишься, да уже поздно будет!

— Но ведь только двенадцатый час… Дайте хоть обеда доработаю! — заупрямилась Катя.

— Ох! Упрямство твоё умрёт последним! Слышать ничего не хочу! Не-ме-д-ле-н-н-о!

И Кате пришлось послушно сложить вещи в сумочку и отправиться домой. Не расстраивать же пожилого человека — «Не дай Б-г сердце прихватит! Вон как эмоционально на все отреагировал.»

Следующая * Предыдущая