***
Через неделю после ухода из «ЗимаЛетто», за день до приезда Андрея, Катя переехала в симпатичную квартирку в самой отдаленной окраине Москвы.
Зорькина в детали она не посвящала, все сделала сама. Знала: если Андрей его прижмет — Коля почти сразу же и «расколется». Единственное, что Катя себе позволила — быть с ним на связи почти ежедневно — ведь нужно же помочь другу, а, заодно, и любимому президенту…
***
Хлопоты с поисками квартиры и переездом не оставляли много времени на невеселые мысли. Катя к концу дня очень уставала и, добираясь до постели, проваливалась в сон без сновидений. Еженедельные посещения женской консультации и начавшийся токсикоз помогали отвлечься от воспоминаний о Жданове и угрызений совести от того, что оставила его в напряженный для компании и самого Андрея период. И, хоть Юлианна не пыталась им манипулировать, но ведь Кира, по Колькиным донесениям, еще оставалась в Москве — значит, спокойной жизни Жданову не видать. Одна надежда на его упрямство и несгибаемость. Если решил, что Воропаева будет жить в Лондоне, значит так и будет!
А вот Катина жизнь уже никак не могла вернуться в прежнюю колею. Она перестраивалась, заставляя себя жить по определенному расписанию, продиктованному заботой о здоровье ребенка, которого носила под сердцем и уже очень любила. Да и как могло быть иначе — ведь это был ИХ с Андрюшей ребенок, плод соединения ИХ душ, и плод ИХ, как она надеялась, любви.
Токсикоз из необременительного в какое-то мгновение стал тяжелым, но все-равно Катя начала поиски работы: ведь неизвестно, что ждет её после рождения ребенка. Если она потратит все отложенные деньги сейчас, потом, с грудничком на руках, найти работу будет намного сложнее. Катя не знала точно какие средства потребуются для содержания ребенка, но, полазив по сети и составив примерный список всего необходимого, поняла, что расходы предстоят совсем не малые…
***
С каждым, прошедшим после Катиного отъезда днем, Андрей сникал все больше и больше. Он растерял всю свою порывистость и деловую активность, весь свой оптимизм и задор.
Из никогда не унывающего Жданова будто враз высосали всю жизненную энергию. У него появились какие-то странные, непонятные ощущения — отзвуки подступающей тошноты и головокружения преследовали Андрея с утра до обеда. Потом все волшебным образом прекращалось…
Он задергался, заволновался, занервничал, стал часто хвататься за сердце и начал задумываться о депрессии или, вообще, о каком-то неизлечимом заболевании. А потом… потом, как озарение снизошло — «Кате плохо!»
И по единственной связующей ниточке — адресу электронной почты, к ней полетели ежедневные взволнованные послания…
«Катя, девочка моя! Тебе плохо? Тебе плохо! Ответь мне! Это очень важно — я странно чувствую себя каждое утро! Что с тобой, маленькая моя?!»
«Катюша, родная почему ты не хочешь написать мне о себе и о своем самочувствии? Почему не звонишь, не приезжаешь? Неужели тебя некому заменить?! Хоть на день… Солнышко, я так скучаю! Приезжай! Или напиши поподробнее, как ты, где ты. Я приеду!»
«Девочка моя, уже месяц без тебя! Как ты, что с тобой? Я же чувствую, что с тобой что-то не в порядке! Родная, не скрывайся за сухими фразами! Я не могу представить, чем так прогневал Б-га?! Почему он наказывает меня разлукой с тобой?! Ведь ты для меня, как воздух! Без тебя нет жизни — только существование в ожидании твоего возвращения, любимая моя девочка! Мне плохо… плохо… плохо без тебя! Вернись ко мне, моя Душа, моя жизнь!»
Но, кроме сухого ответа: «Не беспокойся. Со мной все в порядке.», Андрей не добился от своей Души ничего.
***
Прошел месяц.
Работа не клеилась. Новые идеи, которыми раньше фонтанировал и с удовольствием проверял в действии президент «ЗимаЛетто», больше не посещали и не вдохновляли его. Только теперь Андрей в полной степени осознал и оценил свою Музу, свою Душу. Только поддержка Кати и желание почувствовать её одобрение, увидеть в её глазах гордость за своего президента толкали Жданова вперед, давали ему энергию и силы. Андрей совершенно сник.
Хорошо, что работа всех отделов и производства «ЗимаЛетто» была так согласована и организована Катей, что, как хорошо отлаженный механизм, могла какое-то время функционировать по инерции, без вмешательства и контроля со стороны высшего руководства.
Роман, проникшись состоянием друга и искренне ему сочувствуя, вспомнил о том, что умеет работать и взялся за дело, оправдывая, наконец, своё вице-президентство.
Малиновский пытался привести друга в более-менее адекватное состояние, зазывал на посиделки в клуб, даже на мальчишник «Ты да Я, да МЫ с ТОБОЙ», но его усилия не увенчались успехом. Он призвал на помощь Юлианну, но и это не помогло.
Все свои обязательства по отношению к подруге Жданов исполнял без напоминаний. Он следил за рационом Виноградовой, за графиком посещения врача, за анализами… Но выглядел при этом, как приставленный бессловесный телохранитель.
Андрей напоминал себя прежнего только в минуты, когда писал письма Катеньке.
Делал он это несколько раз в день на протяжении всей недели. А в день «Х», день, когда он должен был получить долгожданный ответ на свои пространные послания, Жданов вообще сидел с утра, вперившись глазами в экран компьютера до тех пор, пока там не появлялся вожделенный конвертик со скупым ответом.
Катя оставалась верна себе. Она отвечала на каждое его письмо (оставалось только пронумеровать их), но не более чем 2-3 предложениями. Поэтому, её недельное послание, несмотря на краткие ответы, в целом, получалось довольно объемным.
Жданов даже начал продумывать содержание писем так, чтобы Катя не повторялась в своих ответах, а он мог составить представление о её жизни. Теперь Катюшин ответ выглядел, как обычное письмо, и Андрей мысленно даже похвалил её за понимание.
***
За всеми переживаниями, обещание, данное Кире, совершенно вылетело у Андрея из головы.
Воропаева же ждала его в Лондоне для объяснения с родителями, а Андрей никак не приезжал. Ждановым-старшим она объяснила свой приезд желанием развеяться и скопившимися за три года днями отпуска. Звонить Жданову и напоминать ему о себе Кира не хотела. Она помнила, каким был Андрей во время их последнего разговора, и откровенно боялась его реакции.
Утром Кира уезжала из уютного особнячка Ждановых, будто бы погулять — на шопинг или встретиться с друзьями, а сама проводила день в каком-нибудь дальнем кафе, или ресторанчике, или, если позволяла погода, в парке. Она просто сидела за столиком или на скамье и проливала слезы от бессилия перед ситуацией, в которую сама себя загнала. Вечером, приведя себя в порядок, девушка возвращалась домой. Она улыбалась и шутила, рассказывала Маргарите и Павлу о весело проведенном дне и о новоприобретенных знакомых.
В один из дождливых дней у Киры не было сил никуда уезжать и, воспользовавшись тем, что родители Андрея собрались провести целый день у друзей в пригороде Лондона, Кира осталась дома. Она налила себе чаю, уселась в салоне перед телевизором и вновь принялась от души реветь, оплакивая свою загубленную, по глупости, жизнь.
Ждановы у друзей не задержались — Маргариту Рудольфовну начала мучить сильнейшая мигрень. Тут они и наткнулись на проливающую горькие слезы девушку. А Кира, от неожиданности, да и устав ждать милости от их Андрея, взяла, и выложила свою версию беременности.
Родители очень обрадовались ребенку, они давно мечтали о внуках, и возмутились поведением сына. Павел Олегович засобирался в Москву поговорить с Андреем «по-мужски»… А Маргарита, недолго думая, позвонила сыну и высказала ему все, что она думает о его недостойном поведении.
***
Андрей был настолько измучен своими мыслями, подозрениями и проблемами, что совершенно не реагировал на выпады матери. Он лишь сообщил ей, что у него будет ребенок и от Юлианны, а ребенка Киры он своим не считает, чем вызвал новый всплеск возмущенных оханий. Все причитания матери о его беспорядочных связях и десятках детей, растущих без отца, Андрей пропустил мимо ушей. В конце этого длинного и неприятного разговора он попросил Маргариту передать трубку Кире. Жданова обрадовалась, думая, что сын одумался и сейчас попросит прощения, но Андрей не только не пожалел Кирочку, но и гаркнул так, что всем было слышно:
— Надеюсь, ты понимаешь, что после всего, что я сейчас выслушал, я НЕ признаю твоего ребенка. Тем более, для этого есть все основания. Я тут поинтересовался с кем ты встречалась, и мне порассказали много интересного… А, если родители так жаждут внука, передай — они его получат. Мне есть, чем обрадовать отца во время его визита в Москву! Матери тоже можешь подтвердить, что Юлианна ждет ребенка от меня. И в том, что он ЖДАНОВ я не сомневаюсь. А вот кто отец твоего ребенка — без экспертизы, видимо, даже для тебя останется тайной.
— Но, Андрей!..
— Кира!! Я все сказал! Ты нарушила наш договор, а теперь выкручивайся сама! — и Андрей бросил трубку.
Танечка, замечательный кусочек! Очччень понравился токсикоз у Андрюши — действительно связь на ментальном уровне! Спасибо!!!
Спасибо! У Жданова сработал «эффект близнецов» — половинка же его души принадлежит Кате…
Танечка, огромное спасибо за такую изумительно прекрасную главу и замечательный, нежный коллаж. Вы очень талантливы. Примите искреннюю благодарность.
Благодарю, что следите за продами. Да этого места все былы уже давно прописано и ждало только редакции и коллажей. А вот продолжение, несмотря на готовый скелет и несколько коллажей никак не складывается… Думаю, придется прочесть фик сначала, чтобы снова «войти в струю».
Я восхищена! Содержание главы, коллаж БЛЕСК!